финансовое положение местного «Райпищеторга».
Сигнал поступил и в этот самый миг, замерзшие на морозе мужики, гурьбой ломанулись в открытую дверь. Они, пихали друг друга в спины. Они перли на пролом лишь бы оказаться у прилавка в первых рядах. Но традиционно первым у прилавка оказался Шумахер. Не зря местный народ окрестил его такой кличкой. Люди знали: где бы Коля не был – он всегда будет первым. Шуми, словно скользкий угорь, проскакивал меж телами, оставляя позади всех тех, кто локтями работать не умел.
– Дай мне пузырь водки, – сказал Коля, бросив на прилавок деньги.
– Что пить изволите? Выбор у меня будет побогаче, чем у Канонихи! – ответила Нинка, страстно двигая накрашенными губами.
– «Пшеничную» хочу, – сказал Николай, устремив свой взор на эротические движения продавщицы. Она как бы ходила перед Шумахером по подиуму, и чувственно демонстрировало свое тело.
Достав бутылку водки, она плавными движениями поставила её на прилавок. Не спеша отсчитав сдачу, Нинка подала ему деньги и кокетливо улыбаясь, сказала.
– Шуми, сегодня вечером у меня небольшое рандеву – романтический вечер так сказать. Тебя ждать или я позову Кольку Крюкова?
– Жди меня и я приду, всем смертям назло, – ответил Шумахер, и выскочил на улицу.
– Следующий! – сказала Нинка нараспев, видя, что сегодня она будет с хорошей выручкой.
Через пятнадцать минут торговли очередь закончилась, а гул стоявший в помещении магазина стих.
В тот момент, когда продавщица отоваривала последнего покупателя, «больного на голову» в магазин с криком вновь ворвался Шумахер.
– Ты это, что Нинка, такое делаешь? Ты, почто рабочий люд травить изволишь!
Ты эту гадость сама пила?
– А ты мне не тычь! Купил – проваливай! Не хрен мне клиентуру распугивать, – сказала Нинка подбоченясь.
По физиономии Шумахера было видно, что сейчас он полезет на прилавок как Александр Матросов на амбразуру.
– Что, что ты мне эту бутылку в харю тычешь, – завопила Нинка, – сейчас, как возьму разновесы, да как стегану по твоей небритой роже! – заорала она, держа в руке двухкилограммовую гирю.
– Так стухла же!
– Что стухла— спросила продавщица.
– Водка твоя стухла, чуть не плача заверещал Шумахер, протягивая ей открытую посуду!
– Как это – стухла? Водка не тухнеть— идиот! Водка продукт вечный как вселенная!
– А ты откушай из этого пузыря своей вселенной! – ответил Шумахер.– мы с мужиками хотели накатить по—соточке, а там сплошная вонь и никакого тебе спирта!
– Да этого быть не может – заорала Нинка, и выхватив из рук Шумахера бутылку уже хотела влить себе в рот, но в магазин с открытой посудой вновь ворвались мужики.
Каждый тянул назад пузыри
