епископ: «Хук под дых!»А Робин: «Нет, обман!»
Пять сотен фунтов золотых
Кладёт себе в карман
– Епископ наш не подкачал!
Теперь пускай идёт!
– Нет! – Джон-Малютка пробурчал, —
Пусть мессу отобьёт!
– Мой добрый друг, забудь про сан,
Спой нам свою хвалу!
Гуд епископа привязал
Верёвкою к стволу
Епископ спел им «Отче Наш»,
«Венчальную» и проч.
И тихо спрашивал: «Когда ж?»
– Когда? Сегодня в ночь!
– Смотрите, отче наш ползёт
Найти не может дом,
К кобыле задом наперёд
Привязанный хвостом!
Старый плащ
Он
Такой зимы не помню я:
Сковал холмы крутой мороз,
Борей со свитой из ворья
Сквозь щели щиплет бедных коз.
Подруга Белл, моя жена,
Твердит мне ласково: «Иди
К корове Крумбок! Я должна
Твоим плащом её спасти!»
Он
«О Белл, смотри, луна пьяна
Мороз и Холод при луне
В прорехи лезут из дерна!
Что, околеть прикажешь мне?
Нет ничего у бедняка,
Одна овсянка на обед,
Но я надену (Белл, пока!),
Сбираясь в путь, свой новый плед!»
Она
Корова Крумбок, не грусти!
Твой сыр я знаю наизусть!
Ты проживёшь весь век в чести
В своём загоне, я клянусь!
Корми корову сеном, ведь
Отменно молоко её,
Тебе ж придётся потерпеть —
Сейчас же нацепи старьё!»
Он
Мой плащ когда-то новым был,
Но потерял фасон и цвет,
Поскольку я его носил,
Без малого, полсотни лет.
«Из очень крепкого сукна
Портной пошил юнцу наряд
И вот теперь дыра видна —
Его носил я век подряд!
Когда-то был он хоть куда,
Но он расползся, стал темней
И сквозь него течёт вода,
Бр-р! Новый плащ подай скорей!»
Она
«Полвека вместе мы живём!
Молчи и мне не прекословь!
Мы вместе сделали, вдвоём
Не меньше дюжины сынов!
Богобоязненные все!
Бьют лбами в церкви целый день…
Представь, что летом по росе
Идёшь себе… Старьё надень!»
Он
«Да, это Белл – моя жена!
Да, что уж, Белли – выбор мой
И ей судьба присуждена
Ногами топать надо мной!
Чтобы она закрыла рот,
В котором можно хоть мести,
Придётся задом наперёд
В гнилом старье идти на двор!»
(Надев старьё, во двор брести)
Чтобы она закрыла рот,
Старьё, расползшееся в нить
Придётся… задом наперёд…
А новый плащ навек забыть!
Не любит споров Белл, е-е!
Благодарю свою судьбу
За то, что мёрзнуть мне в старье,
А в новом – щеголять в гробу.
А новый
