мне развести его на бабки – лады?!
– Лады, если ты женишься на мне.
Валентина, словно облили холодной водой.
– Ты, что делаешь мне предложение, – спросил он, потягивая из бокала коньяк.
– А почему бы и нет. Как мужчина ты мне подходишь на сто процентов. В тебе есть харизма и деловая хватка. Я дам тебе ласку и ты, мой бедненький котик будешь мой! Тебе, наверное, было сильно страшно и больно, когда в тебя стрелял этот гадкий убийца? Иди к своей кошечке, я тебя приласкаю! – сказала слегка подвыпившая Сонька, и, обняв Валентина, завалила его на диван. «Циклоп», растроганный таким к себе вниманием, припал к Сонькиной груди. Он начал страстно поцеловать её в пышный бюст, который благоухал дорогими французскими духами. Ощутив губами женскую плоть, он словно перешел на второе дыхание. С каждой минутой его организм, желал её с новой силой. Сонька застонала, глубоко задышала, словно паровоз на подъеме и вся её нижняя часть тела, стала извиваться подобно змее, которая попала на горячие угли костра…
– Ты, мой принц! Ты мой герой! Заскулила она, и впилась в рот Валентина, кусая в порыве страсти его горячие губы. Санников понял, что Сонька вряд ли ему сможет отказать. Она теперь его женщина, которая пойдет за ним хоть на край света.
Глава одиннадцатая
Капкан для Кота
Тимофеев получив ориентировку на Кота, тут же получив добро на наружное наблюдение, и вечером оперативная группа прилипла к нему, словно банный лист. Каждый день ближе к обеду Кот «выходил на работу». Он тусовался по Измайловскому вернисажу «АБВГДейка», вынюхивая ту информацию, которая всегда приносила ему хорошую прибыль. Все его действия и связи, тут же фиксировались оперативниками и записывались на цифровую видеокамеру.
В один из выходных дней, когда рынок бурлил, словно, проснувшийся по весне муравейник, в поле зрения наблюдения случайно попала эффектная блондинка. Она столкнулась с Котом и её замшевые перчатки цвета «беж» случайно упали в весеннюю жижу.
– Глаза разуй, прешься ты, словно, бык за стадом, – сказала Сонька и с сожалением посмотрела на свои перчатки.– «Merola» ценой в пятьсот долларов. Ну и хрен с ними.
Кот бросился поднимать и извинятся, но Сонька туго знала свое дело и, посмотрев на реакцию Кота как— то обыденно сказала:
– Сдай в химчистку, а потом своей телке подаришь, остолоп…
– Простите, но я не хотел, – стал извиняться Кот, протягивая перчатки.
– Ты, что овечка, луга попутал? Забери себе эти перчатки, жене или любовнице подаришь.
Сонька взглянула на Котовского взглядом полного равнодушия и, блеснув золотом и бриллиантами колец, подобно удаву загипнотизировала Кота, словно кролика. При виде такой импозантной дамы Кот не мог и не имел право упустить шанса на знакомство. Он был готов вывернуться на изнанку, но должен был заслужить у этой фурии прощение.
– Я,
