она решила на всякий случай проверить, все ли готово для похорон, чтобы потом не пришлось домашним тратиться. Внимательно оглядев ритуальные принадлежности, она не обнаружила свечей, которые были закуплены еще двадцать лет назад, как раз когда Виталик родился. Мы забыли сказать, что эти свечи Виталик три года назад унес на школьную дискотеку, тогда свет в одночасье везде отключили. Это был один из самых запоминающихся школьных вечеров. Брат домой пришел под утро, обалдевший, с женскими трусиками в кармане. А на вопрос матери, как они к нему попали, не моргнув глазом, сказал, нашел на школьном дворе, и, чтобы добру не пропадать, взял домой, по размеру они вроде как Юле подходят – то есть мне…
Я потом его этими трусиками чуть не задушила!
– Господи, да что же такое творится на свете белом – запричитала баба Нюра – двадцать два года назад хотела умереть, так, Маша говорит, ты поживи покаместь, как раз Мишку родила. Ну, первому правнуку, хто не нарадуется? Жили мы с дедом токмо ради него. Сашка следышком родился, счастье такое, беленький весь, кудряшки прям каракульча, глазки голубы – ну, херувимчик чисто, хоть икону с него пиши. Потом мой помер, и так грустно мне сделалось, печально, что уж было, за ним туда же засобиралась, дак потом дай-ко, поживу еще покаместь, сороковины справить, годовину, чтобы все было как у людей по-християнски. Нонче молодежь не умеет, как надобно, поминки-то справлять. Опосля, вот, Виталька, шалопай, появился. Чудной ребенок, я уж, было грешным делом подумала, уж не от еврея ли какого Машка родила, сам махонький, а хитрющий, ажно глаза сверкают, он даже ползал не как обычные дети вперед, а взад, взад, боялся, стало быть, голову расшибить. С ним-то мы все лиху натерпелись. Ух, паразит! Чего он только не вытворял и в брачное агентство мою карточку посылал, писал: «Интересная женщина, семьдесят восемь лет»… Ровно двадцать годов назад я как раз и смотрела, свечки здесь были. Толсты, парафиновы, что палец дроворуба. Куда ж они делись? А-ну как умру и свечек не будет? Стыдоба-то какая! Что люди скажут?
– Баб, ты не волнуйся, я тебе свечки куплю – сказала я бабушке – сейчас они везде продаются, не то, что раньше.
– Юлинька, рыбка, а ты можешь прям счас сходить? В чем есть, в том и пойти…
– Могу.
– Вот, умница, погоди, я тебе счас денежку дам, ступай, купи свечечек, чтобы сподручнее то было идти к Богу. Без свечек нельзя. Не по християнски, хотя, всяко быват. А, когда умру, ты возьми стакашек с рисом, свечечку воткни в него, зажги и смотри, чтобы подле меня все время горела, не переставая, меняй их, когда догорят, поняла? Чтоб тепло моей душеньке было, когда тело остынет.
– Поняла. Чего тут сложного?
Бабуля дала мне деньги, а сама направилась к кровати, готовиться к смерти, наверное. Так получилось, что в это время, кроме меня и прабабушки никого не оказалось дома, мама с Вадькой ушла на работу, она работает участковым врачом и иногда кого-нибудь из детей берет с собой на работу. Баба Тася ушла на смену – она на рыбозаводе у нас вахтер, сторожит сутки через трое. Давно,
