Кирилл и вздрогнул.
За окном с пронзительным треском ветер повалил сухое дерево. Крыша домика застонала пуще прежнего. Дверь распахнулась, и в комнату ввалился обжигающий вихрь из капель дождя, холодного воздуха и невыразимой тоски. Алик бросился закрывать её.
– Ветер, – сказал Кирилл с облегчением.
– Да это уже не ветер, – Артём, стоявший у окна, не разделил его оптимизма, – это похоже на ураган. Сколько времени?
Кирилл, щурясь в темноте, поднёс часы поближе к лицу:
– Пять. Думаешь, до семи уляжется?
– Не знаю…
– Да стихнет, конечно, – беззаботно вставил Петрович. – Я так думаю…
Алик подошёл к столу и налил себе пива.
– Будет кто ещё?
На этот раз, кроме Артёма, выпить изъявил желание и «уязвленный» Кирилл. Выпили. Ещё налили. Ещё выпили. Петрович сильно захмелел. Он совсем немного не допил свою водку. Алик, посмотрев на него с печальным отвращением, сказал ему:
– Тебе надо, отец, проспаться.
Петрович послушно встал и, расстелив свой плащ на полу, лёг.
– Не обижайтесь на меня, ребята, – пробормотал он еле слышно.
«Да пошёл ты! – выругался про себя Алик и добавил: – На тебя обижаться даже противно… грешно!».
«Ёрш» же всё-таки сделал своё дело – ребята снова согрелись. На радостях открыли и третью баклажку. Алик, глядя на Артёма, мотнул головой в сторону Петровичевой бутылки с остатками водки. Мол, будешь? Артём виновато-пьяными глазами медленно моргнул. Мол, буду. Неожиданно и Кирилл позавидовал и пододвинул к Алику свой стакан.
– Мне тоже налейте этой дряни… – попросил он.
Алик ухмыльнулся так, как ухмыляются в голливудских фильмах герои-победители, мол, «ну что я тебе говорил, сынок?» – и победоносно разлил водку в три стакана. Вышло ровно по пять капель. Добавил пиво и с лёгкой иронией провозгласил тост:
– За отцов.
Чокнулись, выпили.
– Мой отец миллион заработал не то, что этот Вован Петрович, – похвастался Кирилл. – И я заработаю.
– А зачем он тебе, миллион-то? – равнодушно поинтересовался Алик, аппетитно закусывая пиво ветчиной.
– Как зачем? Зачем всем миллион? Чтобы жить достойной жизнью.
– Кто достойно живёт, тот и без миллиона достойно живёт, – вмешался Артём.
– Это кто же?
– Да много святых людей было.
– Так я же не святой, – засмеялся Кирилл. – Я пожить хочу!
Артём затруднился что-либо на это ответить, но многозначительно вздохнул. Было видно, что он больше не хотел разговаривать на эту тему.
– А у меня нет отца, – загрустил Алик.
– У меня тоже, – отозвался Артём.
За окном повалил снег.
Кирилл
