ушей ненавистное «клиент», старательно записывала.
– Это все? – спросила она.
– Ну что вы, – улыбнулся тот. – Вот, например, Епишев Алексей Павлович, одноклассник Николая Клюева, пишет. «Николай Иванович Клюев ненавидит ментов, – с удовольствием зачитывал капитан юстиции. – Всегда их ненавидел. А как раком заболел, обещал перед смертью забрать с собой в могилу пару-тройку «мусоров». Не убедительно?
– Не очень, – улыбнулась Ольга. – Что там наш Епишев натворил? И что ему было обещано за это признание?
– Ну, вы прямо совсем негативно мыслите, – рассмеялся Маслаков. – Давайте дальше читать.
– Давайте, – безрадостно согласилась Шеметова.
Похоже, за неделю без адвокатского присмотра – или с назначенными местными адвокатами – тут наросла такая куча юридического дерьма, что ее теперь разгребать и разгребать.
В принципе она могла бы и поверить всем этим признаниям, и озвученным, и лежащим наготове. Но в памяти все время звучали искрометные Жаннины слова. Юная женщина нисколько не сомневалась в способности своего ассирийского мужа «склеить ласты» главному полицейскому Городка. Но – только не в момент передачи «Голос»!
Вот же великая сила искусства…
– Значит, читаем дальше, – выбирал капитан из стопки, лежащей на столе.
– Власов Владимир Андреевич. Старый знакомый Николая Клюева. И соучастник нескольких его преступлений.
– Вместе Кеннеди убивали? – улыбнулась Ольга.
Капитан юстиции на улыбку не ответил. Видать время улыбок, по его мнению, понемногу заканчивалось.
– Вместе обстреливали дом майора полиции Слепнева из гранатомета РПГ-7. Клюев стрелял, его в десантуре долго учили, а Владимир возился с оружием, и потом присыпал дорожку отхода красным перцем. Собачки служебные обчихались.
– И что в результате обстрела взорвал хорошо обученный Клюев? – Ольга была уже в курсе этих событий, имея вполне обоснованные сомнения.
Поскольку капитан юстиции промолчал, Шеметова ответила на свой вопрос самостоятельно.
– Отлично подготовленный десантник Николай Клюев. Старший сержант. Три фотографирования у знамени части. В течение службы – два краткосрочных отпуска домой за успехи в боевой подготовке. Пульнул из базуки через речку шириной в куриный скок. Попал в пустую собачью будку. В коттедж трехэтажный не попал.
– Похоже, мы с вами каши не сварим, – процедил Маслаков, окончательно стирая с лица свою широкую улыбку и убирая в ящик стола подготовленные к дальнейшей демонстрации бумаги.
– Я, вообще-то, по другой части, – согласилась она. – Омлет, харчо, котлеты и монастырское варенье.
– А еще мне непонятно, – уколол капитан, – почему вы Николаем интересуетесь, когда ваш подзащитный – Анатолий.
– Но вы же
