которую многие уже называли Москвабадом, правительству было не до кореных жителей, хотя мэр пытался изобразить иммитацию бурной деятельности.
Потом этого мэра всё же сместили с насиженного кресла. Но дело уже было сделано. Государственные бесплатные поликлиники теперь полностью превратились в коммерческие. В школах на переменах часто танцуют «лезгинку»…. Москвичам остается только пользоваться частными клиниками и отдавать своих детей в частные образовательные учреждения. Да вот далеко не все это могут! Короче, Москва уже – город не для москвичей. Подобная история происходит повсюду во всём мире и становится обычным явлением. И все потому, что люди Земли перестали жить по законам космоса, в частности, они нарушают закон меры и целесообразности!
Вот поэтому большинство свободного времени Никита с Лилей проводили в загородном доме, где московская суета и неразрешимые проблемы уходили на задний план. Во всяком случае, когда позволяло время, они без разговору уезжали в Кратово и тамошний сохранившийся сосняк возвращал им интерес к жизни.
Сейчас Никита решил побродить по Арбату. Эту старую улицу в центре Москвы недаром называют русским Монмартром. Сама улица и прилегающие к ней дворики хранили еще энергетику прежней Москвы. Здесь продолжали рисовать портреты прохожих; продавали картины, написанные маслом, сувениры; выступали различные артисты, пели цыгане…. Хотя и певцам уже начали затыкать рот. В общем, кусочек огромной столицы жил и дарил жизнь окружающему миру. Никита же, как настоящий художник слова, попытался внести свой эскиз в жизнь Арбата:
По Арбату чудные лица,
зачастую забыв побриться,
выползают повеселиться
или просто срубить монету.
Нету здесь ни князей, ни нищих,
только каждый чего-то ищет
и оборвышей бродят тыщи –
все художники и поэты.
Лето жалует одержимых
беспокойных рабов режима
и повсюду по щёкам – жимолость,
а в улыбках – цветы жасмина.
Гласность, вроде бы, не нарушена,
отчужденья стена разрушена,
и открыт уже домик Пушкина.
Кто теперь у его камина
выжимает пыл вдохновения,
вычисляет путь накопления
или ищет минут забвения,
укрываясь от лап инфляции?
Кто продолжит Арбата хронику:
любера? проститутки? гомики?
или сказок волшебных гномики?
Ладно. Требуйте сатисфакции
за сближение несближимого,
разрушение нерушимого.
Я с улыбкою одержимого
говорю:
– Господа, к барьеру!..
Эти стихи Никита написал уже давно, в то время, когда Старый Арбат только-только сделали пешеходной улицей. Шутка ли, впервые в России какая-то улица стала недоступной для проезда
