в караоке. Глубоко женатый мужчина, имеющий двоих отпрысков, редко куда-то выбирался, поэтому планировал оторваться по полной. Вот только его не поддержали! – Уж коль пришли в караоке-бар, надо же и попеть, не так ли?
– Я не умею, – призналась Ляся.
– Я тоже, – вздохнул он и повернулся к Славе. – А ты?
– И Славик не умеет, – за него ответила Лариса.
– Нет, почему же, – начал было протестовать Вячеслав.
– Люблю и умею – разные вещи. Я много раз слышала, как ты это делаешь…
– Я пою в душе, но с тобой я вроде бы его не принимал, – подмигнув ей, хихикнул Слава. – Или я чего-то не помню?
– Еще ты поешь, когда расчесываешься. – Пока Слава приводил в порядок свои красивые, но поредевшие на макушке волосы, он успевал исполнить первый куплет и припев какой-нибудь популярной композиции.
– А ведь точно, – встрепенулся Федор. – Я слышал… И да! Ты, Слава, не умеешь петь.
– Да идите вы, – обиделся тот.
– Но давайте хоть рэп какой-нибудь прочитаем. Там же таланта не надо особого.
– Сейчас бы сюда Соломона Борисовича, – проговорила Ляся мечтательно. – Он бы порвал этот клуб.
– Да, Борисыч просто Паваротти, – согласился Федор. – Как он на юбилее фирмы сбацал, а?
– Что сбацал? – спросил Славик, устав дуться. Он работал в фирме всего одиннадцать месяцев, а ее юбилей состоялся полтора года назад.
– Спел на мотив «Памяти Карузо» песню о нашей фирме. Сам сочинил. Да прикольную такую…
– Борисыч бывает прикольным?
Ляся понимала удивление Славы. Директор их отделения всегда был строг, сдержан, неулыбчив, застегнут на все пуговицы, чисто выбрит, прилизан. Не человек – робот. Говорил мало и всегда по делу. Голоса не повышал, но иногда добавлял в него металла. Не проявлял слабостей, в том числе к людям. То есть любимчиков не имел. Хотя кто-то считал, что Лариса была из таких – ее поощряли чаще, чем остальных. Но она-то знала, все премии и повышения она заслужила, поскольку пахала как лошадь. За четыре года, что трудилась в фирме, не завалила ни единого проекта, на работу выходила без дополнительной оплаты и в выходные, а из восьми отпусков, ей положенных, отгуляла лишь три.
– У Борисыча отличное чувство юмора, – сказал Федор. И попал в точку. Начальник иногда на планерках выдавал реплики в стиле доктора Хауса: едко-остроумные. – Но он не прикольный. Не шут. В отличие от некоторых… – И красноречиво посмотрел на Славу. Тот, однако, намека не понял и вынес предложение:
– Давайте вместо песен закажем кальян.
– Я – пас, – покачала головой Ляся. Она бросила курить три месяца назад и боялась сорваться.
– Лучше по текиле. А потом в стрип-бар, – оживился Федор.
– Вот тебя переклинило! – возмутился Слава. – Да что там делать с нашими средствами?
