style="font-size:15px;"> – Уж теперь-то уедем, – сказал он.
– Римские каникулы, – вздохнула вдруг Надя.
– Что – римские каникулы? – не понял он.
– Да фильм. Такой замечательный. Я бы с удовольствием еще раз посмотрела.
– И откуда вдруг взялась эта оригинальная мысль? – сыронизировал он.
– А вон щит… какой-то кинотеатр «Луч». Это далеко?
– Нет. Ты хочешь в кино?
– Хочу. Хочу с тобой в кино. Надоело ходить в кино без тебя.
Они повернули в обратную сторону, к кинотеатру «Луч». Но оказалось, что сеанс начался почти полчаса тому назад, а следующий – только через полтора часа, да к тому же это будет уже боевик с «картинками», а не «Римские каникулы».
– Черт знает что, куда ни ткнись – все какие-то препятствия, – разозлился Андрей. – И в кино мы не попа—али, билетов не доста—али, – скучно пропел он, подражая опереточному артисту.
Она засмеялась, ткнулась лбом в его плечо, взяла его под руку:
– Не огорчайся. Идем. Все хорошо.
– Ну да, как же, – забурчал он. – Сегодня ты здесь – завтра тебя уже нет, а у нас так бездарно пролетает время.
– Почему же? У нас есть прекрасная возможность просто погулять. Ты посмотри только, какой чудный вечер. Весенний вечер, Андрюша. Здесь гораздо лучше, чем в душном зале. Идем. Идем, – потянула она его. – Все хорошо. Я хочу погулять по твоему городу, посмотреть на него, запомнить.
И они зашагали вдоль проспекта, волшебно переливающегося вечерними огнями. Сказочным дворцом, сотворенным из янтаря, наполненного солнечным светом, вздымалась впереди легкая громада универмага с раскинувшимися над ним большими ярко-красными неоновыми буквами. Там и тут струилась, мельтешила, полыхала разноцветная реклама. В темной перспективе просторного проспекта, на самом стыке с небом, справа расплывалось, мерцая, рубиновое половодье убегающих к горизонту автомобильных стоп-сигналов, слева жмурилась золотистая россыпь лучистых светлячков. Как квадратноплечие гиганты, вытянулись ровной шеренгой увешанные гирляндами света башни высотных домов… И все это вселяло в сознание какой-то задумчиво- радостный фон, а где-то в глубине души, как эхо, как отзвук далекого праздничного оркестра, торжественно гремела медь труб, выбивали глухо ритм барабаны.
– Погоди-ка, – остановилась вдруг Надя. – А там… ну, у тебя… никто не встретит нас скалкой? Или метлой.
– Не волнуйся, не встретит. Я же сказал…
– Ой, да неужто меня ждал? – озорно глянула она на него.
– Представь себе, – развел руками. – Я, почти убежденный холостяк, сам себе удивляюсь. Ты, одна-единственная из всех, кого я знал и знаю, не хочешь опутать меня замужеством, а я впервые совсем не против. Удивляюсь, удивляюсь.
– А та, с которой я видела тебя на банкете?.. Ну, та самая, жгучая брюнетка…
– Какая брюнетка?.. – вскинул
