И жить буду на другом конце города. Устроюсь работать к Саркису. Пусть попробуют меня тронуть у такого авторитетного работодателя.
Вариант того, что Саркис мог ее на работу и не взять, она, похоже, даже не рассматривала.
Но как, однако, броуновское движение любовных феромонов[35] резко меняется на встречное.
Быстро тут на Новой Земле все происходит. Бац! И в наличии двое влюбленных. Воздух свободы, не иначе. С Биллом все ясно. Катя для него – неземная красавица, какую можно встретить только раз в жизни и всю оставшуюся локти кусать, если упустишь. А то и не встретить, а только в «Плейбое» полюбоваться, на развороте, как девушкой года. А вот Катя, влюбившаяся в жест, в противоречие его образа в двух ипостасях – тучного увальня за кассой и одновременно ловкого ганфайтера[36] – под вопросом. Надолго ли этого толчка хватит для семейной жизни? Впрочем, зависеть это уже будет от Билла. А Катя… Что Катя? Девочка она уже взрослая, половозрелая, с гражданской дееспособностью, сама выбирает свою жизнь.
– Думаешь осадой взять крепость под именем Билл? – сделал я вид, что сам догадался.
– Надеюсь, – не стала она врать и запираться.
И тут же встрепенулась, порывисто тараторя:
– Ты меня отпустишь? Дюлекан же отпустил!
– Я вам не сутенер, чтобы кого-то не отпускать, если у вас есть желание уйти. – Как же меня раздражает это их постоянное невольное сравнение меня с сутенерами! Но видно, это вбито уже в их подсознание: любой мужчина, который ими командует, имеет власть над их свободой.
– Сама понимаешь, что «гарем» – это всего лишь далеко зашедшая ролевая игра. Просто перед тем, как расстаться, я желаю убедиться в вашей безопасности. Как минимум.
– Ты никого из нас не любишь? – удивилась Катя.
– Я люблю всех вас одинаково крепко. Регулярно и добросовестно. В гареме по-другому нельзя, – ушел я от ответа.
– Так ты меня отпускаешь?
– Опять за рыбу гроши… Я же сказал: никого насильно не держу. – Блин, этот мексиканский сериал стал меня уже доставать.
– Спасибо, тебе, милый, – сказала Катя и неожиданно поцеловала мою руку, – ты делаешь меня счастливой.
– Счастливой быть девочкой из таверны? – протянул я вопросительно и процитировал Новеллу Матвееву: – «Любви моей ты боялся зря – не так я сильно люблю. Мне было достаточно видеть тебя, встречать улыбку твою». Тебе будет этого мало.
– Я дождусь, – заявила Лупу с внутренним убеждением, – теперь у меня есть цель в жизни.
– Стать женой Билла?
– Да. Я что – недостойна? – Похоже, Катя делает судьбе вызов.
– Достойна. Конечно достойна, – поспешил я ее заверить и успокоить. – Только вот о том, что была проституткой, скажи ему сразу сама. До первого вашего поцелуя. Это очень важно. И до того, как мы отсюда уедем; чтобы тебе было куда вернуться в случае чего.
– А
Феромоны (
Ганфайтер – отличный стрелок и дуэлянт на Диком Западе США в XIX веке (подробнее – см. Глоссарий).
