и фантазий». Пироги с крольчатиной, сытные молочные пудинги, утоляющие голод до следующей трапезы. Бабушка заявляла, что на ферме и без того много хлопот и что у нее нет времени на показуху и кулинарные причуды, так что каждую неделю меню шло в таком порядке: жаркое, холодное мясо, котлеты, пирог, блюдо из мяса и овощей, тушеное мясо. Кому нужен календарь, когда день недели можно определить по поданному блюду? Дни, когда Миррен ела хлеб, намазанный жиром, и те дни, которые отец называл «пролетными», и она что-то перехватывала у бабушки Симмс, давно ушли в прошлое.
По утрам бабушка Ади рявкала приказы и перечень дел по подготовке к грядущему нашествию. Кухня была ее вотчиной, и она правила там, как фельдфебель. Иногда Миррен попадала под ее резкий язык и удивлялась, почему бабушка такая суровая.
Потом дядя Том рассказал ей историю родителей Ади, которые были фермерами где-то выше по Долине. Они закололи корову для собственных нужд, а потом, когда у них пал остальной скот и была обнаружена сибирская язва, было слишком поздно. Бабушка Ади жила у тетки под Сеттлом; любой контакт с отцом и матерью стал для нее невозможен. Она так никогда их и не увидела, не попрощалась с ними. Ферма была заколочена, а земля заброшена на десятки лет. Какое-то время ей все сочувствовали, потом отвернулись. Кому был нужен ребенок, чьи родители умерли от сибирской язвы на своей земле?
После этого рассказа Миррен стало грустно, ведь она сама знала, каково остаться одной на свете и зависеть от милости чужих людей. Она порадовалась, что дедушка Джо принес бабушке счастье. Сама Ади тоже вложила всю свою любовь в конкретные дела, делала сыр и масло и вела хозяйство как могла усердно. Никто не мог сказать, что Аделайн Йевелл лентяйка, у которой дом зарос грязью, или что она ленивая мать и ее парни ходят в серых, а не белых рубашках, что у нее скудная кормежка и нет выпечки. И вот теперь, когда она могла перевести дух и сбавить обороты, невесть откуда появилась Миррен и нарушила все ее планы.
Накануне затмения бабушка хотела приложить все силы, чтобы наполнить деньгами кувшин, стоящий на камине, но сама не собиралась глядеть на эту солнечную дребедень ни минуты.
Миррен полюбила Крэгсайд. Больше ни у кого из местных жителей не было такого большого и импозантного дома. Больше был лишь Бентон-холл, но там был устроен военный госпиталь для солдат, которые не могли ходить или говорить. В ее глазах Крэгсайд был сказочным замком, стоящим на высокой горе. А сама она была принцесса, жила в башенке и, когда за стенами завывал ветер, а пламя свечи трепетало от сквозняков, укрывалась одеялом из гусиного пуха и смотрела, как мороз рисовал на ее оконце ледяные узоры. Она чувствовала себя в безопасности, дом держал ее в своих объятьях, отгораживал от ночных призраков и гоблинов.
Порой ей чудились на лестничной площадке детские голоса и смех, но когда она вставала и выглядывала за дверь, не обнаруживала там ничего, кроме тишины и трескучих половиц. Здесь она была владычицей всего, что ее окружало. Это был ее мир. И она никогда не покинет свое
