родился и вырос в Тисли – городке дровосеков, на жалком кусочке земли, и этот страшный секрет я должен был унести с собой в могилу.
Она была из состоятельной семьи. В шкафу висели наряды от «Диор», а в сумочке лежала кредитка с неограниченным лимитом средств. Однако и не деньги меня привлекли.
В Веронике меня привлек острый ум. О да! Она была очень умной, круглой отличницей, президентом курса и ярой защитницей окружающей среды. Иногда она употребляла слова, от одного звучания которых я вздрагивал, даже не понимая их смысла.
В общем, я влюбился. Я был на седьмом небе. Правда, узнав ее получше, я спустился на «шестое» небо. Внутри нее скрывалась другая, напряженная, сжатая в пружину, тревожная и иногда даже грубоватая Вероника. Рассерженная, она могла посмотреть на тебя так, что становилось не по себе.
И все равно мне нравилось быть с ней рядом. Часто я сидел с ней в библиотеке, смотрел, как она читает не просто серьезную, а невероятно серьезную литературу: Уайтхед, Камю, Сартр, в конце концов.
За время, проведенное с ней, я, видимо, настолько проникся либеральными настроениями, что рассказал ей о Тисли.
– Что? – нахмурилась она в ответ. – Ты шутишь!
– Боюсь, не шучу, – вздохнул я.
– Тисли… звучит как какое-то древнее растение или название африканского племени.
Было очевидно, что понимания у нее искать не стоит. Когда я рассказывал про жевательный табак, популярный в том числе среди женщин и белобрысых детей, она с насмешкой изогнула брови. Когда она услышала про моих знакомых, бросивших школу, чтобы участвовать в гонках на грузовиках, лицо ее сморщилось от отвращения.
– Ты столько времени водил меня за нос, – сказала она. – Я-то думала, ты умнее.
– Все не так плохо, – попытался оправдаться я.
– Ну, звучит ужасно. Я поеду с тобой в Тисли на выходные: хочу сама это увидеть.
«Не делай этого!» – говорили мне знаки. Но можно подумать, я их слушал…
– Ты уверена? – спросил я. – В смысле, городок – самая настоящая «средняя» Америка.
– Конечно, уверена. Будет интересно посмотреть, как живет другая часть общества.
Остановить ее было невозможно. Так или иначе, мне предстояло опровергнуть слова Томаса Вулфа и вернуться домой[12]. Особенно когда кто-то поднес нож к твоему горлу.
Это была долгая поездка по пыльной дороге. Вероника все время была недовольна. Мама встретила нас в своем любимом цветастом платье, свободном и подвязанном передником. Она чмокнула меня в щеку, потом отошла на шаг назад, чтобы как следует меня рассмотреть.
– Ты сегодня так вкусно пахнешь, – сделал я ей комплимент.
– То есть в остальные дни не очень? – поинтересовалась она.
– Нет, просто хороший запах. Ждешь кого-то на свидание?
– Дурачок, – смутилась она.
Вероника легонько пнула меня.
– Ох, мам, прости, это Вероника, –
Отсылка к книге писателя Томаса Вулфа «Домой возврата нет».
