style="font-size:15px;"> А иногда на него накатывало. И чужеродные мысли разъяренными осьминогами врывались в голову и начинали рвать мозг на части. В такие моменты Стасу казалось, будто его поместили в искусственную среду для проведения опытов. Становились совершенно отчетливо видны нестыковки в деталях. Предметы были чуточку… не такими. Поведение людей пугало.
Пару раз Стас готов был окончательно поверить, что свихнулся, и смириться с этим фактом. Но ему вкалывали успокоительное, и постепенно мир обретал привычные очертания. Вокруг вновь были обыкновенные люди. И узнаваемые вещи.
Так прошло два неспокойных дня…
Бортовые часы показывали восемь утра. В палату к Нужному, клацая магнитными ботинками, зашел главный врач станции и пристально посмотрел на него поверх кругленьких линз в тончайшей титановой оправе.
– Как? – задал он свой коронный вопрос.
– Терпимо. Что со мной произошло? – вяло проговорил Стас, чувствуя, как язык тяжелым комком ворочается во рту. Действие снотворного еще не до конца прошло.
– По версии марсианских орбитальных диспетчеров, твой «пеликан» размазало по астероиду. Вместе с тобой. – Главврач частенько грешил черным юморком. – Если же интересует лично мое мнение… Думаю, ты пережил серьезный стресс. Первичное обследование позволяет предположить, что на глубинных уровнях твоя психика не пострадала. Но присутствуют некоторые ложные воспоминания, которые на самом деле являются защитной реакцией на внешние раздражители. Во время аварийной ситуации была наглухо блокирована короткая память. Ну и… плюс некоторые нюансы…
– Какие нюансы?
Главврач снял очки.
– Твой мозг не только блокировал воспоминания. Он смоделировал несколько мнимых понятий мнимой действительности. Легкий социальный психоз. Редкий случай, между прочим.
– Мнимых понятий? – Стас приподнялся на локте и потрогал ладонью щетину на щеке.
– Да. К примеру, чрезвычайно точно сконструированное представление о неких санкционерах, вершащих судьбы людей и друг друга. И ведь не подкопаешься! Все продумано до мелочей.
Нужный не счел необходимым отвечать. Он глотнул воды прямо из горлышка прозрачного графина, стоявшего на тумбочке, и спросил:
– Почему меня так испугались? Я же не заразный какой-то, в конце концов…
– Ну сам прикинь, Станислав Иванович. – Главврач снова водрузил очки на узкую переносицу. – С грузовым бортом неожиданно рвется связь. Через пару минут, по данным доброго десятка радаров, гражданский пилот погибает в нелепой катастрофе, столкнувшись с астероидом. Концы в воду. Ни бортовых самописцев не остается, ни логов радиопереговоров – ничего. А потом вдруг – спустя час – сразу несколько станций и бортов пеленгуют сигнал бедствия. Автоматика немедленно распознает борт, который только что разнесло на атомы о здоровенную железную глыбу.
– Но ведь я не… – Стас осекся.
– Вот-вот, Нужный. Ложная память. – Главврач бросил
