между распиленными и колотыми, уложенными тесными рядами поленицами дров.
Тамару и Милу стали приучать реже выходить в коридор. Миле трудно было усидеть в четырех стенах. Сказывалась природная живость характера. Любопытство девочки превозмогало запреты. При первой же возможности она выскальзывала из комнаты и затаившись в каком-нибудь углу, рассматривала новых жильцов. И только тревожный зов родных возвращал ее обратно. Но в своих комнатах она надоедала взрослым вопросами, на которые те чаще всего не находили ответа.
В квартире был заведен график уборки. Но, несмотря на это, их, некогда чистенькая ванная комната и туалет, после того, как стали общественными, постепенно становились все более неухоженными и грязными.
Частые вопросы девочек отцу о любимой маме постепенно сменились тревожным молчанием. Особенно страдала старшая сестра. А однажды Мила услышала, как папа с грустью сказал Тамаре, что мама в больнице и уже не встает с кровати. Что после того, как ее увезли, ей сделали укол, чтобы успокоить, но ей стало еще хуже. Тамара плакала и просилась к ней, но папа ответил, что к ней даже его не пускают. Вскоре он, стараясь сдержать внутреннюю боль и волнение, с трудом сдерживая слезы, сказал девочкам, что мамы больше нет, и они должны научиться жить без нее. Позднее Мила узнала, что папе даже не разрешили ее похоронить. Их любимую маму похоронили чужие люди как безымянную женщину в общей могиле. Анатолию Андреевичу даже не сообщили, когда и где. Просто на очередной его вопрос, поставили в известность, что она умерла и «похоронена как все». В те времена это значило – в общей могиле.
Няня, самоотверженно оставшаяся ухаживать за сестрами, как могла старалась скрасить сестрам жизнь. Она ходила в магазин, готовила их любимые блюда, стирала, гладила белье. Девочки всегда выглядели опрятными. Но никто им не мог заменить маму. Детям не хватало тепла и ласки, какие могла им дать только мама. Тамара переживала сильнее и часто, оставаясь одна, плакала. Старшая сестра вдруг отчетливо поняла, что это страшное трагическое событие изменит всю их прошлую жизнь, и будущее никогда теперь не будет таким лучезарным и светлым, как представлялось ей, когда она засыпала в своей кроватке под мамину колыбельную. Мила, в силу своего возраста и характера переживала меньше. Но ей тоже не хватало материнской ласки. Для Милы потерю матери скрашивало то, что у нее была старшая сестра – заступница, у которой она всегда находила понимание. Тамара сильно изменилась, она поникла, исчезла ее любознательность, она ходила погруженная в свои мысли, выглядела хмурой, озабоченной и часто невпопад отвечала на вопросы младшей сестренки. Было непонятно, куда исчезла ее прежняя милая улыбка, так украшавшая лицо Тамары.
Наступившее лето девочки впервые провели в Санкт-Петербурге. Теперь некому было ограничивать их прогулки или вовсе запретить им гулять по любимому городу. Отец целые дни проводил на работе, няня готовила, ходила по магазинам, убирала, приводила
