Феликса: надоели уже всякие там Гефесты и Аполлоны с Афродитами.
– Может быть, вы и правы, – задумчиво проговорила Элечка. – Даже, скорее всего, правы! И я рада, что вы до этого додумались! Жаль, что не я, – и она опять улыбнулась девятиклассникам. – Я сейчас, конечно, не готова к обсуждению чего-то другого, помимо греческих мифов, но я подумаю… Спасибо вам, что не отнеслись равнодушно к моему предложению.
Как только Элечка закончила говорить, из окна на ее лицо упал яркий луч солнца, сумевший наконец пробиться сквозь сизые тучи, с утра плотным слоем обложившие небо.
– Глядите, а боги Олимпа не против того, чтобы мы их оставили в покое! – завопил дурным голосом Кура. – Весь день за окном был сплошной мрак, а тут вдруг солнышко выглянуло. Одобряет старик Зевс наше решение!
И все опять засмеялись.
Когда Элечка ушла из класса, Милка вслух спросила:
– Что-то я не очень понимаю, что же такое массовое зрелище… Если уж спектакль не массовое зрелище, то я и не знаю, что тогда массовое…
– Массовое зрелище, Константинова, это, чтоб ты знала, – открытие Олимпийских игр или, к примеру, лазерное шоу, – ответил ей Вася.
– Ну и дурак ты, Стимфалийская Кура, – снисходительно покачала головой Милка. – Какое лазерное шоу можно организовать из древнегреческих мифов? Тут что-то другое…
– Насколько я поняла Элеонору Сергеевну, – вмешалась Людмила Ильинична, – она собиралась поставить такой праздник, где вы, одетые богами, проводили бы с шестиклашками всякие викторины, игры, а заодно проиграли бы несколько отрывков из мифов.
– Да ну-у-у… – протянула Милка. – Скукота одна…
Большая часть одноклассников с ней тут же согласилась.
– Знаешь, Маришка, – огорченно заявила Милка Константинова, когда они с Митрофановой шли из школы домой, – зря все-таки эта Элечка не ставит спектакли. Так хочется Джульетту сыграть, просто ужас… У меня обязательно получилось бы! Вот слушай: «Ромео! О-о-о-о! – душераздирающе крикнула она на всю улицу. – Зачем же ты, Ромео?..» Как там дальше-то… Не помнишь?
– Не помню, – улыбнулась Марина. – А чего ты так развопилась? Она же Джульетта, а не диджей.
– Так она ж, кажется, с балкона ему кричала… Или нет?
– Она не кричала, а сама с собой разговаривала.
– Ну… это почти одно и то же! – не огорчилась Милка и взахлеб продолжила мечтать дальше: – А чтобы Ромео непременно играл бы Феликс или Вадик Орловский. Тебе кто больше нравится, Феликс или Вадик?
– Никто, – буркнула Марина.
– Ой! Ну ладно врать-то! Всем они нравятся, а ей, видите ли, не нравятся. Я тебе, Мариночка, почему-то все всегда говорю, а ты мне – ничего. Даже обидно!
– Ну и чего ты мне такого секретного сказала? Что-то я ничего не помню.
– Как это что? Я буквально минуту назад честно и откровенно призналась, что мне нравятся Орловский и Лившиц,
