христианской религии. Этика и право представляли собой только дальнейшую разработку абсолютных заповедей христианства. Политическая организация в ее духовной и светской сферах была преимущественно теократической и базировалась на Боге и религии. Семья, как священный религиозный союз, выражала все ту же фундаментальную ценность. Даже организация экономики контролировалась религией… Чувственный мир рассматривался только как временное „прибежище человека“, в котором христиане всего лишь странники, стремящиеся достичь вечной обители Бога… Короче говоря, интегрированная часть средневековой культуры была… единым целым, все части которого выражали один и тот же высший принцип… бесконечность, сверхчувственность, сверхразумность Бога, Бога вездесущего, всемогущего, всеведущего, абсолютно справедливого…».[29]
Первоначальный этап христианства – патристика (от греч. pater, лат. pater – отец; учение отцов церкви) характеризуется тесным переплетением христианского вероучения с философскими идеями периода распада античного мира, причем христианство на этом этапе стремится усвоить и некоторые идеи античных философских учений, и вместе с тем преодолеть их. На формирование идеологии христианства большое влияние оказало учение Филона Александрийского (ок. 25 до н. э. – ок. 50 н. э.). По мнению Филона, Логос (слово, закон) содержится в Боге и сам является Богом.
Важным фактором развития средневековой христианской идеологии был гностицизм. Гностика опиралась на идеи персидского зороастризма.[30] Теоретики гностицизма, в частности Маркион (конец I в. – 160), полагали, что борьба света и тьмы, добра и зла имеет универсальное значение. Зло и тьма проистекают из материи, свет и добро – от Бога. На возникающий в этой связи вопрос, почему Бог допускает зло, гностики отвечали так: есть два божества – Бог как искупитель и враждебный ему Бог-творец. Этот дуализм, ограничивающий могущество Бога, подрывал монотеистическую сущность христианства и, естественно, был неприемлем для отцов церкви.
Близким к гностицизму было манихейство. Основоположник и первый глава этой религиозной системы персидский мыслитель Мани (216–274/277) также доказывал, что в мире борются два начала: божественное и дьявольское, свет и тьма. Эта борьба отражается и в человеческой душе. Однако человек может победить тьму, зло и т. п. Путь к победе над злом в человеческой душе – аскетизм, отказ от всяких удовольствий. Вывод сторонников манихейства о том, что человек сам, без помощи Бога, может спастись, также отклонялся официальной церковью.
Большую роль в пропаганде христианства и защите его от еретических учений сыграл Тертуллиан (155/165 – после 220). Он решительно выступал против соединения философии и веры, доказывая, что вера и разум несовместимы. Его принцип: верую потому, что нелепо.[31] Евангелие – единственный источник познания и Бога, и мира.
Ориген (ок. 185–253/254),
Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. – М., 1992. – С. 430.
Религия, распространенная в древности и раннем Средневековье в Средней Азии, Иране, Афганистане, Азербайджане и ряде стран Ближнего и Среднего Востока. Название происходит от имени пророка Зороастра (иран. Заратуштра). Основные принципы зороастризма: противопоставление двух «вечных начал» – добра и зла, борьба между которыми составляет содержание мирового процесса; вера в конечную победу добра, олицетворяемого в образе верховного божества Ахурамазды. Главную роль в ритуале зороастризма играет огонь.
Credo quia absurdum (лат.) – эти слова традиционно приписывают Блаженному Августину, хотя нигде в его сочинениях такое выражение не встречается. Похожее по смыслу рассуждение есть у Тертуллиана в его сочинении «О теле Христовом». Дословно: «Сын Божий распят – это не стыдно, потому что постыдно. И умер сын Божий – это вполне достоверно, потому что нелепо. И, погребенный, воскрес – это верно, потому что невозможно». Вероятно, крылатая фраза сложилась на основе этих рассуждений Тертуллиана.
