правда, в городахМенделеев сложил в табло.
Ритуал нам подарен всем,
Изучаем мы все прогноз.
Покупаешь загарный крем,
Глядь, а лужи сковал мороз.
Вдруг, на Троицу ни с того
Налетает позёмки дрожь,
А бывает наоборот,
Что на Святки польёт дождь.
Самолётом то три часа.
Улететь, где теплы края.
Среднерусская полоса
Не пускает туда меня.
О Москве
Мой любимый город древний,
Где родился, вырос я,
Хоть живу теперь в деревне,
Вёрст за тридцать от Кремля
Я тобою весь пронизан,
Весь пропитан до нутра.
Жил я там, где по соседству
Воробьиная гора.
Город мой, ты стал жестоким
И не веришь ты слезам.
Город, где кругом пороки,
Вавилонский тарарам.
Город хамства, город пьянства,
Город дьявольских огней
И чиновничьего чванства,
Иноземных упырей.
Но в душе навек остался
Нет, не город. Городок.
Место то, где я – ребёнок.
Материнский мой сосок.
Город парков и заводов,
ВУЗов и монастырей.
«С добрым утром, милый город,
Сердце Родины моей».
Поэтическая гидрология
Хороша река Кама под утро
И заманчива Волга сутра,
Вспоминается мне «Камасутра»,
Так, пожалуйста, будь ты добра.
Ведь я знаю, ты склонишь главу
И лукаво закосишь глазницы,
Словно в песне про реку Москву,
Про сады возле древней столицы.
Речка движется или не очень?
Пелось в песенке этой вчера
И про то, что уже скоро ночка,
И спокойны у нас вечера.
Год за годом речные потоки
Воспевали поэты в веках.
И различные старые строки
Вновь и вновь отдаются в мозгах.
Не могу позабыть я Неву
Там один господин в боливаре,
Хоть и вреден был север ему,
Очень часто гулял на бульваре.
А вот на Амазонке далекой
Не бывать мне уже никогда.
Стонет, воет, ревёт Днепр широкий,
На Дону ж стоит тихо вода.
На Амуре, на Дальнем Востоке
Три танкиста – лихой экипаж
Не пустил самураев жестоких
На высокий на берег на наш.
И уж знаете Вы почему,
Не хочу поминать Колыму.
И молчаньем о «Чёрной планете»
Мы закончим экскурсии эти.
Воскресенье в музее
В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
– Я поведу тебя в музей! —
Сказала мне сестра.
(Михалков С. В. «В музее Ленина»)
В воскресный день с женой моей
Мы встали у окна.
– Я
