Он мне в бою достался: я по молодости воевал за диких хромлов, так мы вдесятером сделали вылазку в лагерь одного дворянина, охрана знатная была у него – да только не выстояли они против наших молотов и дали дёру, кто уцелел. Дворянин отдал нам ключи от сундуков и пообещал больше не соваться на наши земли – ну мы его и отпустили. Так что статуэтку даром получил – даром отдаю, обычай такой у нас.
– Сипаси-и-ибо, мастер, это… огромная сесть для меня, – глаза Ляо засверкали. – Я сдезаю всё, чтобы вы могли гордиться моей игрой и услышали обо мне только добрые слова.
– Да, перестань, а то я сам сейчас разревусь от счастья и буду пердеть розовыми стрекозами! Эй, трактирщик! Лучшего эля моему новому другу!
– Позвольте мне немного угостить вас ради такого слюсая? – купец достал изящную бутылку с восточными знаками. – Это люцсее вино из моего виноградника! Я вёз её для барона. Известного коллекционера, но мне казеся, мы найдём ему лучшее применение.
– Слышал, хоримцы умею делать отличное вино, но пока не довелось проверить это, – Дамир сделал осторожный глоток и его грубое, словно высеченное из камня лицо просветлело и даже татуировки словно засияли. – Клянусь шахтами Арварима, никогда не пробовал ничего подобного!
Друзья не видели, как по лестнице спустился Оринферт, держа посох.
Дирни увидел образы, которые сплетались в яркую и одновременно жестокую картину.
Арена, полная зрителей. Арена, сверкающая жаждой крови. Арена ревела и готовила зрелище – парень почувствовал, как его спина стала липкой от пота, а сердце затрепыхало, словно он должен был выйти на смертный бой. Оживающий рисунок выглядел настолько чётко, что Дирни понял – строение напоминало гигантскую золотую чашу, сверкающую в лучах солнца.
Рабы. Много рабов. Судя по одеждам и манере держать посохи – кливийцы. Чародеи вывели существо, похожее на жуткую смесь огромного скорпиона и паука.
Затем кисть взмыла вверх, угрожающе сверкнув.
Потом картина изменилась, вспыхнула – а Дирни почему-то увидел девочку, бегущую по странному зелёному ковру за стрелой.
Снова Арена – та же самая, но многое изменилось. Теперь в центре стоял юноша в одежде клерика.
Каким-то внутренним чутьём парень понял, что клерик связан с девочкой, но этого Кисть не захотела показывать. Почему? Что такого особенного в этом парне и девочке? Как они связаны с ним, Дирни?
Следующая картина оказалась ещё загадочнее – но Наблюдатель почему-то на ней остановился. Мужчина средних лет, достающий из сундука… что? Камень? Нет… похоже на отколовшуюся часть от чего-то здоровенного. Осколок вспыхнул со страшной силой. Ну ничего себе!
Затем появился седоволосый воин с горящими синими глазами, который забрал у окровавленного головореза сверток с картой. Так, а почему эта карта связана с Осколком? Дирни понял, почувствовал шестым чувством, что это – ключ
