побежал к морю. Ему хотелось броситься в воду, смыть с себя прошлое и стать новым человеком. Он верил в очищающую силу воды. Верил по-детски. Эта вера помогала ему переносить удары судьбы. Максим не сомневался, что она поможет ему и сегодня.
Он нырнул с разбега. Вода обожгла его своей прохладной свежестью. От неожиданности Максим громко крикнул и, широко размахивая руками, поплыл к берегу.
– В такой холодной воде купаются только русские, – сказала Эмма, протянув ему полотенце. – Доброе утро, Максим Михайлович. Как отдохнули?
– Доброе утро, Эмма. Не ожидал увидеть вас так рано, – признался Максим.
– О, это для меня – не рано, – улыбнулась она. – Я встаю с первыми лучами солнца. Почему? Чтобы ничего не пропустить. Вот, вас увидела. Одевайтесь. Простынете, – сказала и пошла вдоль берега, чуть приподняв подол своего старомодного платья. Максим оделся, побежал за ней следом.
– Мне сегодня приснился Винсент, – сказал он, поравнявшись с Эммой.
– О, это интересно, – она остановилась. – Что он вам повелел?
– Повелел сделать вас счастливой, – ответил Максим. – Правда, он не сказал мне, как.
– У каждого свой способ достижения цели, свой путь к ней, – сказала Эмма, пошла вперед.
– Но ведь и счастье для каждого из нас имеет свой особый смысл, – сказал Максим. – Что для вас значит слово «счастье»?
– Состояние полета, – ответила она. – Полета души и безграничной свободы.
– Но мне кажется, что все это у вас есть, – сказал Максим. – Я видел, как вы летаете, парите над землей. Для вас нет никаких границ. Вы свободны, но, несмотря на это, несчастны. Почему? Чего еще не хватает в вашей формуле для полного счастья? – Эмма пожала плечами. Максим заметил, как напряглась ее спина, спросил:
– Вы об этом говорить не хотите?
– Не хочу. Не хочу, потому что думаю о другом, – ответила она.
– О завещании?
– Нет, – повернулась, посмотрела на Максима. – Я думаю о договоре, который привезла вам в Москву. Вы решили его принять?
– Да, – ответил он.
– Это меняет дело, – Эмма улыбнулась, протянула ему руку. – Спасибо вам, Максим Михайлович, теперь мне будет легче.
– Означает ли это, что я должен заявить о своих намерениях? – спросил Максим.
– Думаю, нет, – ответила она. – Хотя, поступайте так, как сочтете нужным, правильным.
– Но мне важно знать ваше мнение, – воскликнул он. – Прикажите мне стать вашим слугой, и я с готовностью им стану.
– Вы так говорите всем своим дама? – спросила она с упреком.
– Нет, Эмма. Ни одна из моих знакомых не слышала от меня таких слов, – ответил он, стараясь быть спокойным. – Вы, вы – единственная женщина, из-за которой я потерял рассудок. Да-да, моя рассудочность, рассудительность полетела под откос. Все мои непоколебимые принципы рухнули. Я похож на человека, лишенного почвы под ногами.
