К 1989 году Хабиашвили оказался под следствием – и начал давать показания. Против Шеварднадзе.
Патиашвили же, проводя взвешенный курс, одновременно и отстаивая интересы Грузии, и сохраняя интернационалистскую линию и ориентацию на сохранение Союза с осени 1988 года обрел в Грузии особую популярность.
Для Шеварднадзе он становился опасен – и, позволив развиться в самой Грузии истерике по поводу событий 9 апреля и объявив виновными в них руководство армии и Патиашвили, «хитрый лис» избавлялся от опасного лидера республики. На самом деле, «трагедия 9 апреля» – пропагандистский миф, созданный Шеварднадзе. От непосредственно действий военных в тот день не погиб ни один человек. Но потом этот миф был подкреплен фальсификациями комиссии Собчака и утвержден под давлением противников СССР решениями Съезда депутатов. Что привело к победе на выборах 1990 года националиста Гамсахурдия и отделению Грузии от СССР.
К осени 1990 года для Шеварднадзе уже не было места в Грузии – но он чувствовал себя дискомфортно и в Москве. Он понимал, что либо в стране нужно твердой рукой наводить порядок – либо пребывание в руководстве СССР может через некоторое время стать опасным. Но еще он к этому времени понимал, в частности, что и порядок наводить может быть опасно – и главное, что опасным становится сам Горбачев, способный на любой предательство.
Шеварднадзе знал, что был план отрешения Горбачева от должности на Съезде депутатов СССР в декабре 1990 года. И ждал, чем это окончится. Но, когда замысел, по ряду причин о которых нужно говорить особо, не удался (в решительный момент испугался Николай Рыжков, который должен был быть избран на пост Президента СССР) – Шеварднадзе понял, что пора выходить из игры и публично заявил о своей отставке, сказав, что в стране готовится переворот и диктатура, в которых он принимать участия не хочет. Дело в том, что Горбачев планировал его рекомендовать на введенный пост вице-президента страны, который в итоге достался Янаеву – и хитрый Шеварднадзе понял, для чего это делается. И что Горбачев поручит ему ввести чрезвычайное положение – но, скорее всего, его же и предаст. Денег у него было достаточно, подарки от зарубежных лидеров были разнообразны – и пенсия Шеварднадзе не пугала.
Но к осени 1991 года он был не нужен уже никому – ни в Тбилиси, ни в Москве. Союз был разделен на части. А ведомая Гамсахурдия Грузия не вошла даже в СНГ. В Тбилиси последним были недовольны слишком многие. Экономика рушилась. В Осетии была развязана гражданская война – и она, и Абхазия заявили, что если Грузия выходит из СССР, то они имеют право выйти из Грузии – кстати, из СССР эти республики выйти отказались. В Тбилиси жить становилось просто невозможно. Но оппозиция, состоявшая из националистов, социалистов, сторонников союза с Россией и много кого еще – была не организована и одни ее участники были не согласны признать других лидерами. И тогда пресс-секретарь Круглого стола, в рамках которого осуществлялись консультации оппозиционных
