которые хранились в обширной отцовской библиотеке. Увы, кроме желтого сборника поэтов-футуристов, названого «Пощечина общественному вкусу», услужливая память, как ни старалась, ничего более предложить не могла.
Но если даже допустить, что Кидивониха на самом краю бобруйского рынка вспомнила вдруг по какой-то необъяснимой причине именно эту книжку, а затем внезапно увидела в Моне воплощение того самого общественного вкуса, которому надо непременно залепить пощечину, то все равно это выглядело совершенной нелепицей, потому что кто-кто, а уж Моня точно не мог соответствовать не только общественному, но даже, как он считал, какому-нибудь сугубо личному вкусу.
Было ли это очередной проделкой любившего пошутить Провидения, или все произошло совершенно случайно, никто теперь уже точно не скажет. Но для Мони пережитый шок обернулся тем, чего он никак от себя не ожидал. Можно, конечно, допустить, что предыдущие события – хаотичное кружение по рынку, поиск уединенного места, странная статья в газете «Правда» и, наконец, появление прелестной Лидии Васильевны Жмых – настолько расшатали его привычное представление о мире, что одна единственная пощечина оказалась в состоянии взорвать весь предыдущий опыт и вытолкнуть на поверхность чувство, которого он до этого момента никогда не испытывал.
А можно предположить и другое – любовь с первой пощечины бывает такой же роковой, как и пресловутая любовь с первого взгляда. И еще никто не доказал, какая из них сильнее воздействует на разум и чувства, заставляя свои жертвы совершать поступки, которые, по мнению морально устойчивых граждан, относятся к разряду вздорных или нелепых.
Глава четвертая,
1
Если вмешательство Провидения в личную историю Мони по фамилии Карась до сих пор остается под вопросом, то остальные хитроумные ходы операции «Квашеная капуста» без участия Высших Сил, конечно же, не обошлись. В спецотделе Небесной Канцелярии, спланировавшем всю последовательность событий, были уверены, что кто-кто, а тетя Бася, без сомнения, будет квасить капусту по самому классическому из всех классических рецептов. В состав рецепта входили: Моня Карась, специальная доска, которая посередине имела косую прорезь, оснащенную острым лезвием, а кроме того, морковка, соль, несколько слоев заранее припасенной марли, дубовая бочка, круглая деревянная крышка и (самое важное!) – некий предмет под названием «гнет».
Моне, естественно, поручалась черновая работа. Он должен был методично двигать принесенные с рынка кочаны по острому лезвию так, чтобы их хрустящая плоть, нарезанная на тонкие ломтики, проваливалась через прорезь в подставленную снизу посудину. Называлась эта процедура «шинковка», и, казалось
