двери валялись гантели.
– Я – боевой офицер и распускаться не имею права, – знакомой всему семейству Полторецких фразой ответил Игорь Петрович. – А Маргарита Владимировна – одинокая, несчастная женщина.
– С чего вдруг она несчастная? – удивилась Полундра. – А одинокая… Так она же сама ни с кем не хочет общаться, даже с бабками нашими на лавочке не сидит никогда.
– Много чести – с ними сидеть, – отрезал дед. – Юлия, уже поздно, иди спать. Завтра утром у меня приемные экзамены в академии, а тебе – ехать в аэропорт встречать Павла. Еще ты должна будешь что-нибудь приготовить на обед: мальчик прилетит голодным. Не забудешь? Или написать утром записку?
– Да вспомню, вспомню… – поморщилась Юлька. – Щас уже спать пойду. А… а почему ты говоришь, что Сова несчастная?
Игорь Петрович ответил не сразу. Встал, прошелся по комнате, аккуратно поставил обратно на полку «Историю наполеоновских войн», прикрыл створку окна. Зачем-то снова надел очки и внимательно посмотрел на внучку.
– Я тебе, Юлия, всегда говорил, что семья для человека – главное в жизни…
– Ага. Особенно кузены из Иркутска, – кисло вставила Юлька.
Дед, словно не слыша, продолжал:
– Ты еще слишком молода, а с возрастом поймешь, что только близкие люди дают нам силы жить. И Маргарита Владимировна – не исключение.
– У нее же никого нет!
– В том все и дело. А когда-то все было – и муж, и дочь. Но Анатолий Иванович, царство ему небесное, умер очень рано, а дочка… – Игорь Петрович замолчал. Затем задумчиво продолжил: – Такая яркая была девушка, высокая, с роскошными рыжими волосами, которые она никогда не заплетала…
– Она тоже умерла? – пропищала Юлька.
Дед открыл было рот, чтобы ответить, но в это время из прихожей зазвонил телефон, и он пошел брать трубку. Юлька галопом проскакала в свою комнату и со всей силы захлопнула за собой дверь.
По ее спине поползла липкая дрожь. От открытого в темный двор окна неожиданно повеяло могильным холодом. Судорожно вздохнув, Юлька обхватила плечи руками. Господи… Дочь, рыжие волосы… У той тетки, которая прикатила сегодня к Сове, которая потом упала в обморок… или не упала… Она же тоже была рыжая! И высокая! Господи, но она же… Она же умерла! Дед сказал: «Яркая была девушка». Была!
Юлька схватилась за мобильный телефон – звонить Белке или Сереге, но, посмотрев на часы, вовремя одумалась. Села на кровать и в течение получаса вспоминала все, что читала и смотрела о жизни привидений. Доведя себя до трясучки, она кинулась запирать окно, задвигать занавеску и баррикадировать табуреткой и музыкальным центром дверь. Обеспечив себе таким образом некоторую безопасность, бесстрашная гроза двора Полундра прыгнула в постель, сунула голову под подушку, накрылась одеялом и подумала, что теперь от страха не заснет ни на минуту. Но уже через пять минут незаметно провалилась в сон.
Конец ознакомительного фрагмента.
&
