Александров и консервативному славянофильству Николаев. Чиновники приняли и Февральскую революцию (псевдовласть второго Смутного времени), и были взяты «на оклад» Лениным, и даже сталинские чистки и репрессии они в массе своей перенесли без чрезмерных потерь, закалившись в них и войдя во вторую половину XX века уже всесильным сословием будущей «элиты застоя». Наконец, в третье Смутное время (1985–2000 гг.) чиновник легко «перестроился» и явился на этот раз рациональным вестернизатором, либералом, покровителем бизнеса и даже немножко (в пределах разумного) предпринимателем…
Именно связующий раствор нашего государства и перестал выполнять свою гармонизирующую роль – все сословия в Смутное время снялись со своих мест и сместились.
Так с чем же мы имеем дело, с классом политических оборотней или с наиболее совершенной формой социальной жизни, способной адаптироваться к любым переменам?
Чиновничество, аппарат не тождественен государственности. Государственность рождается и преобразуется в ходе совместной работы всех сословий и слоев, среди которых чиновничество занимает промежуточное место. Это своего рода клей, или цемент государственности, но не ее блоки и кирпичи.
Именно связующий раствор нашего государства и перестал выполнять свою гармонизирующую роль – все сословия в Смутное время снялись со своих мест и сместились. Произошло если не окончательное смешение, то, во всяком случае, патологическое смещение частей государственного организма. Поэтому подлинную проблему нынешней власти составляет не отвоевывание у чиновничества неких участков его влияния – проблема власти в том, чтобы ликвидировать чудовищный перекос в социальной стратификации, который образовался в ходе последнего Смутного времени.
Можно наблюдать четыре главных вектора, по которому произошло смещение социальных ролей, своего рода великое переселение классов: 1) во-первых, весенний разлив блатного мира, завоевавшего себе небывалые возможности (и олицетворяющего «войну всех против всех»); 2) во-вторых, вынужденное перепрофилирование обывателя, сменившего роль производителя на роль посредника; 3) в-третьих, замкнутость на себе интеллигенции, невостребованность ее целеполаганий и традиционных призваний, отчасти и уклонение ее от этой традиционной роли; 4) наконец, в-четвертых, симуляция чиновничеством юридических и бухгалтерских форм социальной жизни в условиях идеологического «вакуума».
Остановимся на каждом из этих векторов подробнее. Сначала посмотрим, что же произошло начиная с эпохи «перестройки» с тремя нечиновными классами в России.
Смутное время стало, по выражению Говорухина, временем «криминальной революции». Впрочем, оно и раньше (в XVII веке и в начале века XX) являлось таковым. Однако на этот раз, согласно канонам новомодного постмодерного стиля, криминализация
