карантины против болезней нашего века. Например, против европейской «гуманитарной» мягкотелости, против дубовой американской политкорректности и склонности к двойным стандартам, против китайского гипертрофированного патернализма (который им, возможно, на пользу, но русских способен настроить лишь на новую смуту), против ближневосточного буйства мусульман (которое недопустимо у русских мусульман, у граждан России, где времена «буйства» и примирения горячих полюсов уже исторически пройдены и изжиты), против африканского «пофигизма», который способен поощрить в русских их собственные деградационные комплексы. Всю эту «пассивную всечеловечность» в России нужно распознать и отвергнуть. Оттенки же мирового разнообразия культур предстоит переработать в яркую и полную палитру ценностей, внятных для других историко-культурных миров.
Настало время построить в отдельно взятой России – не социализм, не коммунизм, не рыночный капитализм – а консерватизм.
На первый взгляд, звучит это забавно. Однако здесь-то и заключена так трудно усваиваемая истина. Вместо той или иной разновидности «рая на земле» мы призываем строить самих себя, реальную Россию, земную Россию, которая при этом не забывала бы и о небесном.
Это и будет настоящая русская традиция, настоящий консерватизм.
Аристократическое начало как принцип[16]
Вопрос о соотношении интересов государства и элиты нужно различать по отношению к исторической России (в веках) и современному положению нашего народа. Увы, сегодня мы лишены аристократического начала, оно было истреблено в начале XX века, его так и не удалось воссоздать через партийный механизм в советский период. И в новую эпоху мы вошли как будто с желанием навсегда избавиться даже от мысли о возможности подлинной элиты. Нас как будто хотят приучить к тому, что кроме псевдоэлиты больше ничего не может быть. Что политика грязное дело по природе своей, а серость и скука в среде политиков, депутатов и лиц, «назначенных» в 90-е годы миллионерами и миллиардерами – это норма. В последнее десятилетие в этом негласном споре, который ведется в области бессознательных предпочтений наших сограждан, добавился еще один аргумент в пользу безликих, не проявляющих инициативы элитариев – они способствуют «стабильности».
То, о чем предпочитают молчать практически все наши аналитики, о чем не принято говорить вслух, это то, что в современной России происходит колоссальный исторический сдвиг – происходит попытка формирования новой крупной буржуазии, нового класса реальных хозяев, которому служит государство. И нерешенным остается вопрос о соотношении прав и интересов этого нового класса с правами и интересами гораздо более могущественного международного капитала. Моя интерпретация этого процесса далеко не марксистская. Дело не в классовой борьбе, а в том, насколько жизнеспособна эта наша новейшая элита, насколько
Опубликовано на сайте Фонда Питирима Сорокина в 2008 году.
