Великого Рима.
Так называемая «партия власти» все больше превращается в носительницу полубессознательного, но вполне реального «бюрократического фундаментализма»; наиболее здоровые элементы бюрократии осознают, что единственный для нее путь в будущее – это раскрытие своего социального содержания как внутреннего оплота государства и цивилизации и стремление к облагороженной манифестации своей миссии – «госслужбе», «служению Отечеству» и т. п. Проблема «Единой России» в том, что она принципиально пугается возможности идеократии в себе. Вступление на путь идеократии означало бы для «Единой России» распад на множество партий, поскольку нынешний ее партийный консенсус держится именно на принципе «деидеологизации ради стабильности».
Второй существенной политической силой русского Собора стало бы народничество, идеология «социальной правды», раскрываемая не как абстрактная ценность, но как своего рода наша национальная традиция. Большевики в свое время использовали пафос русского «народничества», одухотворяя им свою культурную политику, формируя с его помощью цивилизационный стиль советской империи. Это крыло нашей соборной политической системы видело бы свою задачу в том, чтобы привести в гармонию сословия и корпорации внутри России. Понятно, что путь к такой гармонии лежит не через псевдостабильность нынешних «единороссов», а через достаточно жесткое изменение внутрироссийского климата, в том числе ограничение зарвавшихся корпораций. Обуздание тех, кто в Смутное время преуспел в своем несправедливом обращении с общенациональным богатством, является для идеологии «социальной правды» не самоцелью, но именно средством достижения прочной классовой и супранациональной гармонии в России. (Я думаю, читатель отчетливо ощущает, что в этом «народничестве» заключено иное содержание, чем в западных социал-демократах или лейбористах, а также в отечественных идеологах «экспроприации» – это не «левое» направление, впрочем, как и не «правое», оно относится скорее к третьему измерению политики, третьему пути.)
Несомненно внутри соборной политической системы должны будут занять достойное место полномочные представители традиционных религий, национальных фундаментализмов, корпоративных и местных укладов – это целая плеяда так называемых «малых идеологий», неотъемлемо присущих русской цивилизации. Они могут вступать между собою в разнообразные коалиции и сочетания, с тем чтобы их соборный голос был лучше слышен и звучал как общее, выработанное в согласии мнение.
Вступление на путь консервативных преобразований предполагает возвращение к сложности системы, ее иерархичности, комплексности и корпоративности. Саботаж на любом из уровней этой сложной системы должен вызывать немедленную идеологическую реакцию системы. Это не обязательно сталинские репрессии или действия в духе «опричнины». Это могут быть репрессии
