скукой, но такие люди говорят «осторожно и тихо», и потому их не следует оставлять без внимания. Бог его знает, кому они что могут поприсоветовать… «Великие мысли, – говорил Фридрих Ницше, – великие мысли приходят неслышно, как голуби».
Что искал этот человек в Гималаях? Существует ли этот подземный город на самом деле, либо это очередная литературная буффонада? Нам бы могло показаться, что Иллион – это в какой-то степени второй Оссендовский, только Оссендовский без понятия «Агартха» и без подглядывания в книги д’Альвейдра. Сомнительно-теософское прошлое, вступление на старости лет в мондиалистскую ложу по имени «Римский клуб», не говоря уж о спазмах либерального страха перед «всяческим тоталитаризмом» – это пятно на лице Иллиона не стирается даже знанием им dbu-med. Все равно остается какое-то ощущение, что под именем «религии Тибета» нам подкладывают культы Африки, и описанные Иллионом практики «подземного зомбирования» напоминают скорее о культах вуду, нежели о реальной тибетской религии.
Все это так, но об этой религии Иллиону известно было более чем. Кроме постоянных тибетских поездок, кроме общения с тибетологами общества «Аненэрбе» и перевода тибетских стихотворений, Иллион был одним из друзей Джузеппе Туччи – итальянского специалиста по Тибету, историка тибетской религии, посвященного в традиции дзогчен. Видимо, за романами о «подземных тибетских городах» и в самом деле что-то скрывалось, вряд ли стали бы практичные немцы тратить попусту огромные деньги на «тибетские экспедиции» – в условиях надвигающейся войны, накануне глобального кризиса…
Смысл контакта с Тибетом
Из лежащей перед нами книги Андрея Васильченко, из отснятого группой Шефера документального фильма и из менее доступных материалов можно видеть, что свести весь смысл экспедиции к одному лишь «германскому оккультизму» – это грубое упрощение. Чуть менее грубое, чем позиция тех, кто оккультный мотив исключает как таковой, однако все равно непростительное. В умах организаторов экспедиции эти оккультные, ариано-мистические побуждения дополнялись как минимум тремя мотивами, каждый из которых может быть рассмотрен как одна из причин снаряжения экспедиции.
Во-первых, немцы хотели найти подтверждение старому антропологическому тезису, будто Тибет был изначально «арийским и белым», и лишь затем был заселен «представителями красной расы», чем-то подобными индейцам Месоамерики или дравидам. Если бы это удалось доказать, то у немцев оказался бы в руках сильный козырь, и пустить этот козырь в игру расологических штудий можно было бы как на дидактическом, так и на пропагандистском уровне.
Во-вторых, кроме этой антропометрии немцы с присущей им основательностью измеряли в Тибете все, что видели. Данными этих зоологических, метеорологических, геологических и всяких других замеров предполагалось впоследствии подтверждать гляциальную космогонию Ганса Гербигера, бывшую основанием нацистской картины мира.
В
