хотя я и знал, что в доме уже давно ничего ценного не осталось – все я пропил. Среди старых документов я нашел кошелек, а в нем лежал сложенный вчетверо листок бумаги, на котором был написан “Сон Пресвятой Богородицы”, как мне тогда показалось, стишок – и больше ничего. Сунув кошелек в карман, я закрыл дверь на замок и вышел на улицу. Постояв немного, пошел к деду Макару, надеясь выклянчить стопку самогона. Зайдя к нему, я увидел в углу ружье. Самого деда не было видно. Схватив ружье, а также фонарик, лежавший рядом на полке, я выбежал на улицу. Сперва решил, что продам ружье, но потом спохватился: ведь опознают, деревня-то наша небольшая. И тут в голову пришла шальная мысль пострелять.
Деревня наша стоит среди лесов. Парнем я ходил с другом на охоту, и мы даже как-то раз завалили лося. В памяти моментально возникло сочное, дымящееся мясо – я хотел есть. Ноги сами понесли меня в самую чащу. Тогда я надеялся на удачу и думал, что должно же мне все-таки хоть в чем-то повезти.
Ходил я долго и в конце концов понял, что заплутал. Неожиданно погода испортилась, поднялась метель. И тут я заметил волков. Не помня себя от страха, я взобрался на дерево, но волки окружили его и, задрав морды, смотрели на меня своими сияющими желтыми глазами. Шло время – они не уходили. Меня мучил голод, хотелось спать. В темноте было слышно, как волки протяжно зевают, поскуливают, глаза их зловеще светились. Ох, и страшно мне было…
Не знаю, сколько прошло времени – для меня оно остановилось! Пытаясь спастись, я стал рыться в карманах, хотел что-нибудь поджечь и бросить в волков. Кроме написанного на листочке “стишка”, я ничего не нашел. “Клочок бумаги меня не спасет”, – подумал я и вздохнул, вспомнив мать. Вдруг, несмотря на весь ужас происходящего, нестерпимо захотелось увидеть написанные ее рукой слова, ведь листочек этот – единственное, что от нее осталось.
Достав из-за пазухи украденный у деда фонарик, я стал читать. Вверху, как я уже говорил, было написано: “Сон Пресвятой Богородицы”. Читая заговор, я плакал от жалости к матери и к себе, плакал о бездарно прожитой жизни…
Слезы забрали у меня последние силы, я замерз и вскоре стал проваливаться в беспамятство. Тут-то, находясь на грани между сном и явью, я и увидел маму. Она стояла под деревом и держала в руках икону Богородицы. И вдруг икона заговорила. Раньше я никогда не слышал такого удивительного голоса. Напоминал он тихую, печальную музыку, его хотелось слушать и слушать.
Она сказала: “Сейчас ты упадешь с дерева и умрешь. Тебя разорвут волки. Но я могу тебя спасти, если ты пообещаешь, что жить будешь не так, как жил прежде. Ты не должен пить. Трудись, молись и не множь зло на земле”.
Очнулся я, когда уже падал с дерева и кричал: “Обещаю!”
Больно ударившись о землю, я дико заорал, ожидая, что вот сейчас, сию секунду, на меня налетит стая волков. Но меня никто не тронул. Открыв глаза, я увидел, что лежу один. Случилось чудо. Волки, полночи караулившие меня, ушли.
Прошло время. Я уехал из деревни и живу теперь в городе.
