на мгновение оробел. Но к нему быстро вернулась былая уверенность:
– У нас есть свой судья. Его превосходительство Йоханнес Ригер не обрадуется, когда узнает, что вы разнюхиваете в его округе.
– А это уж не ваша забота. По всей видимости, господин судья даже не в состоянии остановить потасовку на кладбище. – Лехнер демонстративно огляделся. – Как бы то ни было, я его здесь не вижу. Поэтому вместо него распускаю это сборище.
– Но… ваша милость… это похороны, – робко подал голос священник, который до сих пор держался позади всех. – Прошу вас…
– Похороны, столь бесславно оконченные, – перебил его Лехнер. – Пусть могильщики закопают яму, остальным же немедленно покинуть кладбище. – Он обратился к жителям: – Ступайте по домам! И молите у Господа прощения за свое кощунственное поведение!
Некоторые из мужчин снова заворчали и сжали кулаки.
– Мы не станем слушать указаний, когда нам заканчивать похороны! – выкрикнул один из них. – И уж тем более от вас, шонгауцев!
Говоривший был крепким молодым человеком, судя по внешности, сыном Файстенмантеля. Он грозно двинулся в сторону повозки. Дойдя до кладбищенских ворот, столкнулся с Куизлем, который загородил ему дорогу.
– Ну и куда мы так спешим, юнец? – проворчал палач. – Уж не ко мне ли?
Казалось, молодой Файстенмантель задумался на мгновение, не помериться ли с палачом силой. Но потом он взглянул на плечи Куизля, крепкие, как дубы, увидел решимость в его глазах – и угрюмо потупил взор.
– Мы еще встретимся, палач, – пробормотал он.
– Охотно. На эшафоте.
Куизль несильно толкнул его в грудь, и парень вернулся к своим. После такой дуэли остальные жители, похоже, смирились. Один за другим они стали покидать кладбище, при этом одаривая Лехнера и Куизля свирепыми взглядами.
– Последствия не заставят себя ждать, – прорычал Файстенмантель. – Я прослежу, чтобы судья Ригер и аббат Эккарт об этом узнали.
Лехнер пригладил бороду.
– О, не беспокойтесь, их непременно поставят в известность. Уверен, совсем скоро у нас состоится увлекательная беседа… – Он потянулся и зевнул. – Но до тех пор мне хотелось бы отдохнуть после утомительной поездки. Кстати, остановлюсь я в «Швабском подворье». Скажите хозяину, что я займу весь верхний этаж. Ах да, Куизль! – Он повернулся к палачу. – Если хочешь, можешь пока побыть со своими домочадцами. Через час мы отбываем в Этталь, где любезный аббат и судья наверняка готовят нам теплый прием. Без мордобоя.
С этими словами он вернулся в карету и оставил Конрада Файстенмантеля стоять в недоумении. Возница щелкнул кнутом, и экипаж со скрипом повернул на улицу, ведущую к трактиру.
– Лучше делайте, как он сказал, – проворчал Куизль и хлопнул Файстенмантеля по плечу. – Поверьте, я знаю, о чем говорю. Этот человек от своего не отступит. – Он усмехнулся. – Дьявол! Если Лехнер не получает, чего хочет, он
