ответила она, опускаясь на колени и глядя на него снизу. Он, кажется, удивился:
– Что, вообще?
– Как ты можешь, а? Ты лежал в коме, а я, по-твоему, скакала по чужим постелям?
– Не обижайся, любимая, – попросил он. – Просто я знаю тебя, знаю, как любишь ты мужское внимание и ласку. О господи, – пробормотал, отрываясь от нее буквально на секунду. – Я и забыл, какая ты, моя сладкая…
Утром, откатившись от неподвижно лежащей поперек кровати Марины, муж соизволил поинтересоваться:
– Устала, любимая?
Она молчала, не в силах шевельнуться.
– Может, поедим?
После бурных и затяжных занятий любовью он ел нереально много, ей же при воспоминании о съестном стало дурно.
Пока Егор был на кухне, Коваль добралась до зеркала и ужаснулась – вид у нее был, как у проститутки после «субботника» с ее быками – глаза ввалились, вокруг них – чернота, лицо безумное, волосы висят сосульками. Кошмар! Вернувшийся муж обнял ее сзади, положил на плечо голову и страстно прошептал на ухо:
– Ты самая прекрасная женщина, любимая моя. Я люблю тебя, с ума схожу, исполню любое желание…
Она спала почти сутки, приходя в себя после любовного марафона, даже не вставая поесть – сил не было. Приехавший Розан, глядя на ее бледное лицо с огромными синими кругами вокруг глаз, улучил момент, когда Егор вышел из каминной, и просто скорчился от смеха:
– Ха-ха-ха, Коваль! Вот не знал, что Малыш такой жеребец! Смотри, насмерть замучает, если ты его не приструнишь!
Она только отмахнулась, улыбаясь:
– Пусть, лишь бы ему хорошо было!
– За что ж ты любишь-то его так, скажи? – спросил вдруг Розан тихо и серьезно.
– Просто за то, что он есть, за то, что мой.
– Ты, дорогая, хоть бы делами поинтересовалась!
– Я ж тебе, Серега, доверяю.
– Я заказал оборудование для казино, бумаги подпиши.
– Оставь, посмотрю. А про Самсона – ничего? – понизив голос, спросила Коваль, которую этот вопрос волновал куда сильнее, чем собираемая с подкрышных коммерсов дань или прибыли от казино и клубов. От этого зависело ее спокойствие и безопасность ее мужа, а это куда более ценные вещи.
– Пока нет. Малыш знает, кто его?
– Нет. И не узнает, – жестко произнесла она, давая понять, что этот вопрос больше не обсуждается.
Вернулся из кухни Егор, принеся жене чашку кофе и сигареты. Розан начал прощаться, ехидно поглядывая в Маринину сторону, но та сделала вид, что не замечает. Егор недоуменно спросил:
– Что это с твоим Розаном?
– Шок и удивление. Это ведь только ты не видишь, во что меня превратил, а Розан не слепой.
– По-моему, он просто завидует.
– Тебе или мне?
Егор захохотал, обняв ее. Возможно, на подобные проявления чувств его подталкивало желание
