я делаю вид, что ищу что-то в сумке, зажав дымящийся напиток в левой руке. Не трудно догадаться, что удержать равновесие мне не удается, и секундой позже по синим джинсам Франсуа растекается огромное коричневое пятно. От неожиданности облитый роняет свой любимый айфон, да так неудачно, что этот лучший друг современного человека ударяется своим плоским лицом о металлическую панель и сморщивается кривой сеткой трещин. «Quelle conne alors! C’est pas vrai!9» выдает Дюбуа первую связную фразу в мой адрес. Многообещающее начало. После такого оскорбительного возгласа мне как-то и извиняться не хочется. Но приходится. «Простите. Поезд качнуло» щебечу я, наклеивая на физиономию виноватую улыбку. По сценарию мелодрамы лохматый (и, как выяснилось, лишенный элементарных манер) Франсуа должен, наконец, встретить мой взгляд и «навсегда потонуть в васильковой синеве моих глаз». Вопреки ожиданиям непривередливой читательницы герою нашего романа, похоже, откровенно наплевать, как выглядит убийца его верного электронного товарища. Он разглядывает своего покалеченного друга с таким ужасом и отчаянием, что мне на какое-то короткое мгновение даже становится его жаль. С телефоном я, конечно, хоть и не специально, но переядила. Испорченных брюк было бы вполне достаточно. По избитому плану я помогла бы Франсуа застирать пятно в туалете (ах, сколько перспективных кавалеров было уведено мною таким вот нехитрым способом у хватких подруг), что естественно сразу бы сблизило нас. «Извините меня, я правда не хотела!» настаиваю я. «Что же теперь делать» бормочет мой попутчик, не обращая на мои покаяния ни малейшего внимания, «Там же все контакты, вся информация…» «Если вам нужно позвонить, могу вам одолжить свой телефон» не отстаю я. Волшебное слово «телефон» на мгновение выводит Франсуа из транса, и он впервые разворачивается в мою сторону. На его не уродливом, но слишком молодом на мой вкус лице переливается такая многогранная палитра раздражения, что ее разнообразным оттенкам мог бы позавидовать даже Кристиан Грей. «И как вас вообще угораздило!» цедит он сквозь зубы, явно не собираясь не то чтобы утопать, а даже ноги помочить в «озерах моих очей». «Пуговица!» теребит меня за плечо блондинка, почуяв надвигающееся фиаско. Я повинно вздыхаю. Пуговичка на блузке как по команде выскакивает из своей петельки, выставив на обозрение соседа краешек кружевного белья. А на моих коленях все еще призывно сигналят «50 Shades». Однако, наш середнячок Дюбуа оказывается крепким орешком, совершенно равнодушным к этим маленьким женским хитростям. «Я же извинилась» продолжая растягивать губы в улыбке я, «Вот возьмите салфетку». «Салфетку? Зачем?» Я поднимаю бровь, указывая на кофейное пятно. Франсуа явно не принадлежит к разряду метросексуалов, собственная внешность волнует его меньше всего на свете. На фоне преждевременного ухода из жизни милого сердцу айфона такая мелочь как заляпанные джинсы вообще остается незамеченной.