с закусками и продуктами питания, а за ними у задней стены – высокая стойка холодильников. В воздухе пахло мастикой для полов и разогретыми в микроволновке сэндвичами.
– Добрый вечер, добрый вечер, – поприветствовал его мужской голос, певуче переливаясь на знакомый манер.
Такер тотчас признал акцент перса-дари. За годы в просторах Афганистана он познакомился с различными диалектами этой страны пустынь. Несмотря на дружелюбные интонации, под ложечкой у Такера засосало от застарелого ужаса. Люди как раз с этим самым акцентом пытались убить его столько раз, что и не сочтешь. И что хуже, добились своего, прикончив однопометника Кейна. Перед мысленным взором Такера въявь вспыхнула неуемная радость жизни утраченного напарника, связывавшие их уникальные узы… Потребовалась вся сила воли, чтобы загнать это воспоминание обратно в тугой ком боли, горя и вины.
– Добрый вечер, – повторил человек за стойкой с улыбкой, не замечая, как напружинился хребет Такера. Лицо владельца заправки было орехово-коричневым, а зубы сверкали безупречной белизной. Он был почти лыс, не считая венчика седых волос, как у монаха с тонзурой. Глаза у него сияли, словно Уэйн был старым другом, с которым они не виделись много лет.
Такер, перевидавший в свое время сотни афганских крестьян, знал, что выражение это совершенно искреннее. И все равно не мог решиться переступить порог.
При виде его явных колебаний лоб продавца весь сбежался морщинами.
– Добро пожаловать, – пригласил он снова, ободряя посетителя взмахом руки.
– Спасибо, – наконец-то выдавил из себя Такер, кладя ладонь на бок Кейна. – Ничего, если я с собакой?
– Да, конечно. Милости прошу.
Сделав глубокий вдох, Уэйн миновал передний ряд стеллажей, аккуратно уставленных пакетами с вяленой говядиной, тонкими сырокопчеными колбасками и кукурузными чипсами. Подойдя к стойке, он заметил, что больше в магазине ни души.
– У вас красивый пес, – сказал продавец. – Это овчарка?
– Бельгийский малинуа… разновидность овчарок. Зовут Кейном.
– А я – Аасиф Кази, владелец этого чудесного заведения. – Он протянул руку через стойку. Такер принял ее, ощутив крепкое пожатие слегка мозолистой от тяжелого труда ладони.
– Вы из Кабула, – заявил он.
– Откуда вы знаете?! – вскинул тот брови.
– По вашему акценту. Я провел в Афганистане какое-то время.
– Недавно, как я догадываюсь…
Не так уж недавно, подумал Такер, но иногда кажется, что только вчера.
– А вы? – спросил он.
– Приехал в Штаты юношей. Мои родители мудро решили эмигрировать во время событий семидесятых годов. С женой я познакомился в Нью-Йорке. – Он возвысил голос: – Лайла, выйди поздороваться!
Из кабинета в глубине с улыбкой выглянула миниатюрная афганка, уже начинающая седеть.
– Здравствуйте.
