такой… классический облик в униформе официантки 50-х годов прошлого века. Не понимаю, с какой стати вы это отрицаете.
Симона пожала плечами.
– Кто же захочет, чтобы тебя знали как «девушку со стены»? Она ведь там ростом… футов в пятнадцать. Один только нос – шесть с половиной дюймов в ширину.
– Добросовестная работа, – заметил Майк.
– У вас прекрасный носик, – сказал Адам. – Задорный…
– А что «девушка на стене» несет в миске? – спросила Симона у Лейси.
– Кукурузную кашу, – ответил Бо. Он много раз бывал в «Хомини-гриль».
– Никогда не пробовал кукурузную кашу, – сообщил Адам.
Бо невольно поморщился, а Лейси проговорила:
– Попробуйте при случае. Это довольно вкусно.
«Странно, но, судя по выражению ее лица, у нее даже не возникло желания придушить наглеца, – подумал Бо. – Неужели он ей понравился? Быть того не может! Или может?.. При мысли об этом Бо разозлился еще больше, и ему вдруг ужасно захотелось схватить первый попавший стул, швырнуть его в окно, а затем выскочить на улицу и надрать кому-нибудь задницу. Хорошо бы сейчас случилось фальшивое ограбление на заправке или инсценированное похищение на пирсе… Тогда он смог бы разобраться с плохими парнями несколькими хорошо поставленными зрелищными ударами или холостыми выстрелами. Был бы уместен еще фон в виде взрыва. Неплохая вышла бы сцена. Лучше всего, конечно, дополненная гонораром в пятнадцать миллионов долларов.
Майк улыбнулся Лейси и спросил:
– Откуда вы знаете Бо?
Тут Генри подбежал к матери, держа в руке шоколадный пончик. Взглянув на режиссера, он сообщил:
– Мы живем вместе на маяке.
Симона хихикнула и осведомилась:
– Неужели это правда?
– Но не навсегда, – ответил Генри, радостно пританцовывая. – Когда-нибудь нам придется уехать. – Малыш тараторил и тараторил, спеша сказать как можно больше, пока его все слушали. – Но мы все равно останемся здесь, в Индиго-бич. У меня будет комната, покрашенная как футбольное поле. Мама купит дом с красной дверью и растениями в голубых кадках перед ней. – Он выдохнул и добавил: – Вы сможете к нам прийти. Мама всегда будет печь шоколадное печенье.
Глаза Лейси стали грустными, и она пробормотала:
– Когда-нибудь так и будет, малыш…
– Когда-нибудь, но очень скоро, – пояснил Генри. – Потому что мама обещала.
Выражение лица Лейси едва заметно изменилось. Теперь она выглядела жутко сексуальной, совсем как плохие девчонки из фильмов Бо. Но еще больше – как Грета Гильденстерм.
Бо почувствовал себя очень неуютно. Но надо было что-то сказать.
– Мы с Лейси давно знакомы, – сообщил он.
– Как давно? – спросила Симона.
Чуть помедлив, Лейси ответила:
– Мы жили по соседству, когда были детьми.
Бо не знал, куда их заведет эта ложь, но в конце концов… какая
