них. Только к одной наклонился и сказал тихо: «Не надо…» А она возьми и закричи на всю церковь:
– Голубочек наш, ангелочек наш, не надо, так и не надо!..
Протиснувшись к гробу, отец Алексий велел дьякону отнести отрока в алтарь, посадить на стул. Сам опустился на колени, и, стоя на коленях, причастил его. От потрясения он не мог стоять на ногах. Затем велел передать отрока родителям, а сам потребовал поставить на середине церкви стул и сидя отслужил молебен Спасителю и прочитал акафист Божией Матери. На этом же стуле отца Алексия отнесли домой и уложили в постель, где он пролежал с неделю.
После этого чуда батюшка прожил ещё три года, а отрок – шесть лет и умер на девятнадцатом году.
Давно это было. И сам отец Алексий жил давно. Преподобный Серафим Саровский, ни разу не видев отца Алексия в жизни, говорил о нём приезжавшим из тех мест людям: «Зачем вы едете ко мне? У вас есть отец Алексий. Молитвами своими он подобен свече, возженной перед престолом Божиим. Вот труженик, который, не имея обетов монашеских, стоит выше многих монахов. Он как звезда горит на христианском горизонте».
Родился отец Алексий Гнеушев (по иным сведениям – Гневушев) 13/26 мая 1762 года в семье сельского священника. Скупые консисторские записи свидетельствуют: окончил Нижегородскую семинарию, на 22 году жизни вступил в брак и преосвященным Нижегородским Дамаскиным рукоположен в дьяконы к церкви Успения Пресвятой Богородицы села Бортсурманы, через тринадцать лет преосвященным Нижегородским Павлом рукоположен в священники к той же церкви. При ней служил до глубокой старости, при ней в 1848 году похоронен, при ней 17 августа 2000 года обретены его мощи, при ней 26 мая 2001 прославлен в лике святых, в ней теперь находится рака с его честными мощами. 86 лет жизни, 64 года дьяконского и священнического служения, из них долгие годы тяжелейшего аскетического подвига, молитвенного труда. Ещё раз отметим вслед за преподобным Серафимом: всё это – вне монастыря, без старческого духовного руководства, посреди мира. Подвиг этот ещё большего вызывает уважения, когда припоминаешь слова святителя Феофана Затворника, обращённые к святому Иоанну Кронштадтскому, много лет спустя возложившему на себя подобный крест. «Вы взялись за дело, – писал владыка, – за которое не только у нас в России, но и на Востоке, никто и никогда не брался, находясь вне стен монастыря, не имея опытного духовного наставника. Всё это или приведет к ужасному падению, или закончится ничем». Святитель ошибся, всё окончилось иначе.
Чтобы в полной мере понять величину подвига бортсурманского праведника, давайте непредвзятым взглядом пройдёмся по историческому полю того времени. Посмотрим, чем было оно для народа, для духовенства, для Церкви.
В 1762 году, месяц спустя после рождения будущего праведника, на престол вступила Екатерина П. В своём манифесте при восшествии на трон она осудила неправославное направление своего предшественника и обещала восстановить поколеблемое им православие. Она щедро раздавала награды,
