из прозрачного темного камня и вся в ярких золотисто-оранжевых пятнышках! Они так и горят! А вот уже и вся ящерка в огне! Надо же, какое пламя жаркое! А ящерке хоть бы что! И что это она делает? Как красиво двигается! Будто танцует! А теперь что... Да она улыбается! И зовет за собой... Она даже имя Сашино знает... Ласково так кличет, чуть пришепетывая:
– Сашшенька... Сашша-а-а-а...
Вот сейчас Саша слезет со своей бочки и...
– Саша! Сашка!! Александра!!! Слышь, чего говорю?!! Да проснись же ты немедленно!!
Саша вздрогнула, открыла глаза и в испуге отшатнулась. Вместо улыбающейся ящерки перед ней стояла ее собственная бабуля со всклокоченной седоволосой головой, встревоженным лицом и со свечкой в руках.
– Ну наконец-то, – обрадовано воскликнула бабушка и так всплеснула руками, что свечка погасла. Но это было уже не страшно, потому что из открытой крышки подпола лился свет. – Вот скажи: зачем ты закрылась в подполье?! Что за странная затея?!
– Я... я н-не хотела... Ты с-сама крышку не з-закрыла... – начала оправдываться Саша, заикаясь и стуча зубами.
– Да ты ж замерзла совсем, дуреха! – поняла бабушка. – А ну давай наверх! Сейчас баню истоплю!
Блаженно вытянувшись на банной полке, распаренная Саша спросила:
– Бабуль, а у тебя в подполе ящерицы водятся?
– Какие еще ящерицы?! – удивилась бабушка.
– Ну... такие... черненькие с золотистыми пятнышками?
– Глупости говоришь, Сашка! Нет у нас никаких ящериц! Ни черненьких, не беленьких! Я подпол в чистоте содержу! Как-то мыши появились, так я их мигом вытравила!
– Баб, ящерицы не мыши! Они красивыми бывают!
– Вот еще: ящерицы – и красивые! Нет у меня никаких ящериц! Давай-ка я тебя еще веничком, чтобы хворь не привязалась!
– Хватит, баб! Не привяжется! Не могу больше... жарко... Давай прохладной водой окатимся!
После бани и чая с малиной Саша догадалась наконец спросить:
– Бабушка, а где ты была? Почему подпол оставила открытым?
– Ой, Сашка! Прямо странно, честное слово. В общем, собралась я полезть за компотом... малиновым... Знаю, ты любишь... Крышку-то откинула, и тут вдруг кто-то прямо в открытое окно бросил камень. Хорошо, что только одну чашку разбил... Ну... с бабочками... А ведь мог прямо в меня попасть... Я на улицу... А там никого. А тут соседка, Мария Дмитриевна... Я ей пожаловалась, а она... ты ж знаешь... от нее так просто не отвяжешься. Пока дочка ее не кликнула, она так мне все и рассказывала про свои болезни... и про всякое другое. Так задурила голову, что я и забыла, что делать собиралась. В кухню вернулась, а подпол-то закрыт... будто так и надо... В общем, когда время к одиннадцати подошло, я сообразила, что тебя пора будить. Сразу вспомнила и про компот. Правда, я подумала, что крышку так и не успела открыть. А уж когда тебя на бочке с капустой увидала, мне чуть дурно не стало... Вот не лезь в следующий раз, куда не надо!
