глаза к небу, – наш любимый руководитель Ким Чен Ир лично интересуется тем, что сегодня происходит в порту.
Это было сказано так, словно диктатор являлся всевидящим богом, способным одновременно присутствовать в разных точках пространства. Ир Нам Гунь, соглашаясь, кивнул:
– Я счастлив, что могу послужить своей Родине и ее героической Трудовой партии.
– К делу.
Спецслужбист зашагал к вагонам. Раздвижную дверь надежно берегли не только тяжелый замок, но и свинцовая пломба. Маленькие кусачки перекусили проволоку. Капитан судна сдвинул тяжелую дверь и посветил внутрь фонариком. Серебристые ящики стояли всего лишь в один ряд. Ир Нам Гунь подал список, на котором синела пара печатей и виднелось несколько росписей. Представитель спецслужб, беззвучно шевеля губами, считал ящики.
– Сходится.
– А как же иначе? – вставил референт.
– Бдительность и еще раз бдительность.
Перешли к другому вагону. И здесь «цифра била». В списке не указывалось, что именно находится в каждом из ящиков, были проставлены только их номера и вес.
– А это тот самый новый груз, о котором вы заявили позавчера? – темные невыразительные глаза тщательно изучали лицо референта.
– Без них иранская сторона будет вынуждена потратить более года на биологические исследования. Это требование иранцев.
– Не люблю сюрпризов.
Капитан терпеливо ждал в стороне. Еще около четверти часа ушло на сверку номеров, проставленных на ящиках и в списках. Наконец представитель спецслужб дал «добро» на погрузку. Военные расступились, давая дорогу докерам.
Всякие работы приходилось им выполнять в порту, разные они разгружали грузы. Докера трудно удивить. Нередко доводилось носить и западные товары, но то, что сегодня приходилось загружать в трюм научно-исследовательского корабля «Слава героям», выглядело странно. Серебристые герметически закрытые ящики, наверняка противоударное исполнение. Никакой маркировки, кроме номеров. Ир Нам Гунь стоял у трапа и собственноручно подносил к каждому из ящиков счетчик Гейгера, ведь во время транспортировки в порт контейнеров с радиоактивными материалами могла произойти разгерметизация.
О том, что именно грузят на корабль и куда он направляется, было известно лишь троим: референту, капитану и представителю всесильных спецслужб. Из Северной Кореи вывозилась часть того, над чем последние десятилетия бились местные атомщики, создававшие ядерное оружие. Обогащенный плутоний, другие радиоактивные материалы, документация по технологическим процессам, модели агрегатов... Короче, все то, чего не хватало иранским создателям ядерного оружия.
Спецслужбист делал отметки в блокноте, ставил одному ему понятные значки. Грузчикам, транспортировавшим ящики на борт научно-исследовательского судна, Ир Нам Гунь неизменно напоминал: «Осторожнее». Внезапно он остановил погрузку.
–
