переполненной музыкой от корки до корки, и подарила Саше диск с композициями, которые для меня были так или иначе связаны с ним. Я вложила в коробочку от диска листочек, где расписала, что думаю о нас, когда слушаю определённую из этих песен. А он не сразу нашёл эту бумажку, потому что она была вложена в обложку. И когда мы с ним обсуждали эту музыку, какие-то ощущения у нас совпадали, а какие-то были диаметрально противоположными. И я даже обрадовалась, что он честно высказал своё мнение, без влияния моих впечатлений… Господи, это всё сейчас кажется таким юношеским бредом. Мы тогда были уже взрослыми людьми, но наши чувства превратили нас в безумных подростков, в чём-то наивных, а в чём-то очень мудрых. Сколько песен он спел мне своим низким, с хрипотцой голосом? А я садилась всегда на пол, напротив него, завороженно смотрела, как его руки бегут по гитарному грифу, и возбуждалась, и восхищалась им, и смотрела на него снизу вверх… А когда он заканчивал песню, он спокойно откладывал гитару, переводил на меня взгляд, улыбался, и напевал моё имя…
– «Ольга, Ольга!» – вопили древляне, с волосами жёлтыми, как мед… – доносится из магнитолы голос Хелависы.
Меня словно током бьёт.
– Сделай погромче, – протягиваю я.
Я вспоминаю, как нарский ветер раздувает мои волосы. Я щурюсь от света уличного фонаря и иду вперёд. Рядом со мной молодой человек. Мы идём к дому по дорожке из красной плитки. Мы примерно одного роста, и если я поверну голову, то мне не нужно будет просить его наклониться ко мне – я прекрасно вижу его глаза напротив моих. И я поворачиваю голову, и смотрю на них. И я слышу его голос. Спускаюсь взглядом ниже, и останавливаюсь на его губах. Они напевают моё имя.
– Я раньше пел тебе под гитару эти стихи, – говорит Саша.
Но теперь эта песня металлическим тросом рассекла мою жизнь на две части, и будет связана с другим человеком.
У меня смутное ощущение, что разговор будет неприятным. Мариш придёт в гости через полтора часа. Я не могу заняться ни примитивной домашней работой, ни таблицами с отчётностью, ни просмотром фильма. Хожу по квартире из одной комнаты в другую, будто ищу что-то необходимое, какой-то утерянный не мной предмет, и я даже представить не могу, куда мой муж его подевал. Всё время мой лабиринт приводит меня в кухню. На столе уже готовы чашки, и заварен чай, и разрезанный пирог спрятан под крышкой коробки. Я не первый раз прихожу сюда за последние несколько минут и машинально поправляю посуду в соответствии с только одним моим рукам известной гармонией.
Эта неделя была совсем не похожей на многие предыдущие. В моём теле вдруг был создан некий импульс, при резких звуках он превращал мои руки, ноги и ритм сердца в подобие внезапно выпрыгнувшей из-под пресса пружины. Если кто-то внезапно появлялся рядом – я вздрагивала, словно скакательный сустав у напуганной кошки. Но самое непредсказуемое влияние оказывали слова. Мне казалось, любое сказанное слово приводило меня к субботней
