лишь одним – Гусинский заранее знал, что откажется выполнять условия сделки по продаже своего бизнеса. Более того, подпись Михаила Лесина под «шестым протоколом», которую сам Лесин и «Газпром-Медиа» воспринимали как жест доброй воли, проявляемой к Гусинскому по его же просьбе, в случае предания этих сведений гласности превращалась в мощнейшее оружие и против Лесина, и против «Газпрома».
Непонятным оставалось лишь одно: почему о «шестом протоколе» наша сторона молчала целых два месяца? Ведь работы по закрытию сделки все это время продолжались. Шли переговоры, открывался банковский счет, куда должны были поступить деньги на имя Гусинского, и т. д. Сам Лесин в интервью журналу «Огонек» на вопрос, почему Гусинский обнародовал эти протоколы лишь спустя два месяца, хотя мог бы добиться куда большего эффекта, сделав это раньше, ответил буквально следующее: «Пьянящий воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером злую шутку!»
Это интервью Михаила Лесина «Огоньку», напечатанное 22 октября 2000 года, уже после того как в отношении Гусинского было возбуждено новое дело, заслуживает чуть более подробного описания. Во-первых, оно интересно фигурой интервьюера. С министром печати беседовал Дмитрий Быков, в то время никоим образом не замеченный в симпатиях к Уникальному журналистскому коллективу. «Я вообще ужасно люблю людей, по которым выстреливают столько СМИ сразу, – писал Быков. – Это вбито в меня с детства. И тогда же, в детстве, я научился не очень любить людей, которые свято уверены в своей нравственной безупречности. Так называемая российская либеральная оппозиция в этом смысле очень мало отличается от оппозиции красно-коричневой. В ситуации с пресловутой подписью под роковым шестым приложением к мостовско-газпромовскому договору Лесин явно подставился. Как говорят в боксе, раскрылся. На этом он, конечно, сильно проиграл в общественном мнении, и моя внезапно проснувшаяся симпатия вряд ли послужит ему компенсацией».
Забавно, правда? Я имею в виду то, какие удивительные маршруты пролагает наша жизнь! Ведь пройдет несколько лет, и я, идеологически двигаясь навстречу Дмитрию Львовичу Быкову, пересекусь с ним на какое-то время в эфире радиостанции «Коммерсантъ FM», чтобы потом разойтись в противоположных направлениях…
Но сейчас вернемся к разговору Быкова с Лесиным. Вторая причина, по которой я обращаю на него внимание, – объяснения министра печати по сути предъявленных ему обвинений. Ведь Лесина обвинили не только энтэвэшники, но и само правительство! Глава кабинета Михаил Касьянов вызвал министра печати на ковер, чтобы узнать, каким образом подпись руководителя федерального ведомства появилась под сомнительным документом? Вот что рассказывал Лесин:
«Почему я все-таки завизировал этот документ? Потому что я как отраслевой министр заинтересован прежде всего в том, чтобы моя отрасль была стабильной. И документ доказывает, что проблемы, в ней возникающие, могут быть
