они живут… просто потому что живут. А мы не можем с ними не бороться, пока они есть.
– Но и бороться иногда уже просто не хватает сил, – закончил он за подругу.
– Всемирный миф о борьбе добра со злом в отдельно взятой квартире, – немного насмешливо заметила Елена. – Слушай, у меня начинается профессиональная паранойя. Теперь я в каждом деле буду искать версии для нашего основного.
Алек глянул на нее угрюмо, но промолчал. Сам он также был склонен к этой самой профессиональной паранойе. Но уж очень хотелось обвинить подругу в занудстве. Хотя он знал, что она все равно ответит. И даже знал, как именно.
– Так вот, – спокойно продолжала Елена, стараясь не улыбнуться его очевидным размышлениям. – Смотри, что получается. Наш неопознанный маньяк и этот случай. Девочка взорвалась, потому что очень хотела, но не могла получить силу быстро из-за развившегося у нее комплекса на почве чувства вины. Так, может, и у маньяка те же проблемы?
– И хочется, и колется? – уточнил Алек, упростив формулировки.
– Или хочется, но не можется, – предположила Елена.
– Только не говори, что нам надо проверить все клиники по поводу всех городских импотентов, – сморщился ее друг болезненно.
– Нет, – успокоила она. – Тут скорее всего психологическая импотенция. Какое-то табу. Семейное или социальное.
– В принципе в этом что-то есть, – согласился Алек после недолгих раздумий.
Елена записала умную мысль в ежедневник. Авось сгодится. Она любила составлять списки, вести такие вот записи. Потом по ним легче составить общую картину случившегося и распутать весь клубок версий. Хотя коллеги часто насмехались над ее методом, Елена упрямо продолжала его использовать.
Алек, видя, как она строчит в ежедневнике своим неразборчивым почерком, только пожал плечами.
Кофе, так необходимый после столь напряженного, и морально, и физически, трудового дня, казался Елене безвкусным. Просто вымоталась. Ужасно вымоталась. Она с грустью поглядывала в окно, размеренно крутясь на сиденье любимого офисного кресла то в одну, то в другую сторону. На улице по-прежнему сияла всеми красками ранняя осень. А тут, в стенах «Бюро», кипела, как всегда, работа.
– Ну, в общем, вы оказались правы, – нехотя призналась Юля. – Девочка отреагировала на заявление, что ее парень не при делах. Она была уверена, что это ваше проклятие наложил он.
– Ты смотри, как быстро поднабралась терминов, – искренне удивился Алек. – Про проклятья излагает, будто всю жизнь только о них и говорила.
– Она моя подруга, – напомнила ему Елена, опять посматривая в окно.
– А ничего, что я тут перед вами распинаюсь? – спросила Юля немного обиженно.
– Да ничего страшного, – великодушно заявил Алек.
– Продолжай, Юля, – быстро сказала Елена, пресекая новую ссору между ними. – Это важно. Девушка объяснила, почему так в этом уверена?
– Объяснила, –
