силы, чтобы проверить, действительно ли на нас оказывалось воздействие, о котором ты так уверенно говоришь.
– Дождись вечера. А сейчас лучше побереги силы. Попробуй заснуть.
– При такой жаре – невозможно! – Ивина облизала пересохшие губы. – Но я попробую.
Кот вздохнул и огляделся. Ибис, закрыв глаза, сидел рядом все в той же позе, похожий на глиняную статуэтку какого-то бога. Солнце сияло прямо над головой. Ветер усилился и стал еще горячее… Кот в изнеможении закрыл глаза и словно провалился в темную, душную пещеру, где не было никого и ничего.
Казалось, прошло всего мгновение, и Ибис тронул его за плечо. Кот недовольно зыркнул на аборигена.
– Нужно идти, – сказал старик. – Наступает ночь. Кот, ощущая слабость во всем теле, с трудом поднялся на ноги и осмотрелся.
Солнце уже спускалось к горизонту, но было по-прежнему жарко. Ветер стал еще сильнее.
– Душновато для прогулки, – заметил он. – Да и до ночи еще далеко.
– Ты прав, – согласился Ибис. – Просто скоро начнется буря, я чувствую ее приближение. Если мы не успеем где-нибудь спрятаться, то погибнем. Этот ветер – убийца. Он сушит тело и не дает встать. А тех, кто встает, уносит в свое логово, откуда еще никто не возвращался.
– Ясно, – выдохнул Кот. Тело слушалось плохо, в голове плескалась мутная пелена.
Он снял с кустов плащ, уложил его в мешок, пристроил меч за спиной и наклонился над Ивиной. Лицо ее было красным от ожога. Руки и ноги – тоже. Она тяжело и хрипло дышала. Кот понял, что сама она идти не сможет.
Он взял у Ибиса бурдюк и стал жадно пить, стараясь влить в себя как можно больше. Теперь, когда ему предстояло тащить на себе Ивину, это было просто необходимо. Потом он поднял девушку и забросил ее себе на плечо, передав свой мешок Ибису.
– Мешок мне нужен, – пояснил Кот. – Придется тебе нести его, а я понесу ее. Иди так быстро, как умеешь, я не отстану.
– Ты не сможешь, – покачал головой Ибис.
– Может быть, – согласился Кот, – но попробую. Я же сын солнца, значит, сил должно хватить.
– Да, ты сын солнца! – Ибис пристроил мешок рядом с бурдюками и поднял свое копье. – Теперь я это вижу. Ты смел и решителен. Ты не боишься пустыни, не боишься жалящего солнца – своего отца, который очень суров… Я иду.
Конечно, Кот сразу же отстал. Его пошатывало, и он никак не мог поймать нужный ритм. Тело ослабело, каждый шаг отзывался болью в мышцах. Весила Ивина немного, и, если бы дело происходило не в пустыне, Кот смог бы нести ее полный дневной переход. Но они были не в горах, где всегда прохладно, где бодрит снежок. Там сверкающие ледники, горные холодные ручьи, при погружении в которые перехватывает дыхание, там дождь с мокрыми хлопьями остужает разгоряченное после боя с тенью лицо…
– Что? – неожиданно зашевелилась Ивина. Ее тело в его руках напряглось. – Что со мной?
– Ничего, – ответил хмуро Кот, отгоняя приятное видение гор. – Я тебя несу
