он отказался служить мне?
– Если коротко – да. И он прав. Макрону не нравится такая работа, и лучше его к ней не привлекать.
– Это решать мне. Центурион Макрон – опасный человек, и, как гласит поговорка, «лучше иметь таких людей внутри форта, чем снаружи».
– Макрон вам не нужен, господин легат. Он лучше послужит вашим целям, если вы просто дадите ему возможность сражаться с врагом.
– Я восхищен твоими попытками защитить друга, но нам обоим известно, что Макрон обладает знанием определенных вещей, происходящих внутри императорского дворца, распространения которых Паллас не может допустить. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Катон прекрасно понимал, к чему ведет его командир. Два года назад, когда они с Макроном участвовали в секретной миссии в преторианской гвардии, Макрон застал Палласа и жену императора в объятиях друг друга. Учитывая безжалостность, с которой император расправился со своей предыдущей женой и ее любовниками, Паллас не мог чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока Макрон не окажется на его стороне или будет уничтожен. Сам того не желая, центурион представлял собой угрозу для имперского вольноотпущенника, а такие, как Паллас, не терпят подобных вещей. Катон почувствовал страх за своего друга.
– Макрон не болтун, господин легат.
– Если только он не переберет спиртного, насколько мне известно.
– И даже в этих случаях ему хватает здравого смысла держать подобные тайны при себе. Вы и Паллас можете позволить себе оставить его в покое. Даю вам слово. Я позабочусь о том, чтобы он никому ничего не сказал.
– Твое слово? Как благородно! – Квинтат фыркнул. – Но, поскольку ты не благородного происхождения, твои клятвы не имеют веса. Мне очень жаль, префект, но тебе придется уговорить Макрона служить мне, иначе я не смогу его защитить. Возможно, мне даже прикажут заставить его замолчать навсегда.
Катон похолодел.
– Если вы причините вред Макрону, клянусь богами, я за него отомщу.
– Нет, Катон, не отомстишь. Если ты ценишь жизнь своей жены и сына. Насколько мне известно, его назвали Луций в соответствии с твоим желанием.
– Моего сына?
Квинтат вытер руки куском ткани и холодно улыбнулся:
– Думаю, мне следует тебя поздравить.
– Сын? – Катон был удивлен. – Откуда вы знаете?
– Я регулярно получаю доклады от Палласа, в которых он рассказывает обо всем, что может оказаться полезным в моих отношениях с солдатами и честолюбивыми политиками здесь, в Британии. Так что твоя хорошая новость – это и моя хорошая новость, особенно когда она дает тебе еще одну причину мне подчиниться. И повод собой гордиться.
У Катона возникло ощущение, будто его сбили с ног. Его сердце наполнилось радостью и любовью к Юлии, тут же сменившейся острым желанием оказаться рядом с ней и новорожденным сыном. Но уже в следующее мгновение счастливый момент был испорчен; его сменила холодная реальность,
