style="font-size:15px;"> С горьким унынием к стенке причалило судно,
Встретил с улыбкой его властелин в эту рань,
Было на пристани в праздничный день многолюдно,
Минос поднялся на борт проверять лично дань.
Всем повелел Критский царь оставаться нагими,
Чтобы воочию мог оценить плотность тел —
Женские бёдра и груди должны быть тугими,
Кожа у девушек – чистой и белой, как мел.
167
Юношей всех обойдя, подошёл он к девицам:
«Эта худая, как в дикой пустыне газель!
Ноги и руки подобны обтянутым спицам —
Тощих прислали, чтоб судно не село на мель?
«Ты, властелин, оскорбил незаслуженно деву,
Младшую дочь венценосных когда-то друзей,
Смотришь на нас, как на мясо, угодное чреву
Сына-урода блудницы!» – воскликнул Тесей.
168
«Кто ты такой, чтоб указывать сыну Зевеса?
Мне Громовержец доверил божественный Крит!
Слышу по речи, селянин ты с Пелопоннеса,
Не афинянин с рождения, не родовит!»
Вспыхнул Тесей: «Ты не выше, тиран, Геликона!
Происхожденьем своим мы с тобою равны —
Да, я – трезенец с рожденья, но сын Посейдона,
И для меня все угрозы твои не страшны!
169
Я не позволю, чтоб ты издевался над нами,
Если угодно, вели отвести в лабиринт!»
Спор разгорелся вдруг меж Олимпийцев сынами…
Минос снял перстень и в море швырнул «гиацинт»!
«С ловкостью рыбы достанешь кольцо в подтвержденье,
Будто отец твой – могучий морской властелин!»
Чтоб доказать от великого бога рожденье —
Юноша в синие волны нырнул, как дельфин.
170
Минос смотрел с нетерпеньем на воды морские:
«Вот и лишились земля своего смельчака!
Вечными будут под солнцем пороки людские —
Слышали все, как текла эта ложь с языка?
Все афиняне трусливы и лживы с рожденья,
И норовят обмануть и богов, и царей!
Дань увеличу сегодня за то заблужденье,
Что у трезенца родитель – властитель морей!»
171
Неглубоко опустился ныряльщик под воду,
Как подхватил его за руку славный Тритон,
С ним во дворец в океане отправился с ходу,
Где ожидал смельчака бог морей Посейдон.
Через мгновенья увидел трезенец обитель:
Словно хрустальная чаша лежала на дне,
Полупрозрачную сферу построил властитель,
Что накрывала прекрасный дворец в глубине.
172
Под колпаком возвышался чертог Посейдона,
Словно на суше построен, и воздух – лесной,
А
