подвигам славным идти мог дорогой прямой.
Город родной его встретил плохими вестями —
Там он застал от Эргина послов-ходоков,
В Фивы пришли орхоменцы совсем не гостями —
Требовать дань ежегодную в сотню быков.
Но отказались фиванцы принять предложенье,
К «добрым» соседям направив с Гераклом войска.
Было недолгим, но очень кровавым сраженье —
Сильной и точной была у Геракла рука!
Весть пронеслась о победе бегущею ланью,
Новым героем повержен жестокий Эргин,
Фивы врагов обложили удвоенной данью,
Слава Геракла достигла далёких Афин.
И обратили вниманье на юношу боги:
Лук серебристый ему подарил Аполлон,
Бритвы острее дал меч свой Гермес быстроногий,
Панцирь сковал для Геракла Гефест-Кандаон.
Не был Креонтом-царём победитель обижен —
В жёны отдал свою дочь покровитель отца.
Этой женитьбой герой был к престолу приближен,
Соединились Мегары с Гераклом сердца.
Мир и покой наступили теперь в этом царстве,
Дети рождались прекрасные в доброй семье,
«Ге́рой гонимый» не знает ещё о коварстве,
Что поднесёт ему жизнь на своём острие.
Трое детей у супругов росли беззаботно,
Рядом герой с ними, полный отцовской любви…
Снова царица богов строит козни охотно
И насылает Гераклу безумство в крови!
Дети однажды уселись к отцу на колени
И заигрались красивою шкурою льва,
Скрипнула дверь, появились невнятные тени,
И затуманилась ими отца голова…
В диком припадке разгневался доблестный воин —
Вместо детей видел чудищ различных мастей,
Каждый из них лютой смерти, казалось, достоин…
В пропасть он бросил, как монстров, любимых детей!
Скорбь и тоска овладели героем несчастным,
Атэ лишь только повязка слетела с чела,
К миру вокруг стал невольно Геракл безучастным,
К другу ушёл он, предав погребенью тела.
Аргонавты
Сын Архегона, как мудрый и добрый товарищ,
Принял Геракла тепло, дав полезный совет:
«Юноша, горе твоё хуже войн и пожарищ!
Должен покинуть ты место несчастий и бед!
Делом геройским отмыть нужно душу от скверны,
Тяжесть сердечную лучше отдать паре рук,
Переживанья для слабых людей характерны,
В подвигах только очистишься полностью, друг!»
Феспий продолжил Гераклу читать наставленье:
«Стало известно, Алкид, мне о деле таком —
В Йолке, в Фессалии,
