на это дело просто смотрели. Хлесь! – а следом говядину. И ничего.
«…измельченное мясо в мешалке смешивается с солью селитрой или нитритом и сахаром и выдерживается в охлаждаемых камерах, – натужно, с придыханием говорил Никифоров, выставляя из двух больших рефрижераторов закрытые крышками тяжеленные эмалированные кюветы с фаршем. – …при выработке сосисок или сарделек из горяче-парного мяса его немедленно после жиловки измельчают сначала на волчке с малым диаметром отверстий решетки а потом на куттере где к мясу добавляют соль селитру или нитрит и холодную воду или лед…»
– Нитрит, значит?
Не услышал, как вошел Григорий.
– Чего? Какой нитрит? – хмуро переспросил Никифоров.
– Здорово, говорю, – ушел от ответа хозяин. Глазами туда-сюда. По сторонам косится. Чего ищет?
Вчера утром так же зыркал. Еще и суток не прошло. Все непорядки ищет. Давай, ищи.
– Здорово, коли не шутишь.
– А Зафар где?
– Где-где! – проворчал Никифоров. – Сам знаешь где. В Караганде. Он же у тебя карагандинский…
Ты что это? – весело повысил голос Григорий. – Перебрал вчера? Не выспался? Что бурчишь?
– Да ничего. Сам его взял, а сам теперь спрашиваешь – где. Я его сторожить должен?
– Ой, Михалыч! – хозяин оскалил ровные зубы. Дескать, шуткуем. – Тебя вместо штанги поднимать…
– Какой штанги?
– Да такой. Тяжел больно. Ничего не говорил тебе?
– Кто?
А Григорий уже дверью хлоп – и нет его.
Ишь ты – штанги.
Никифоров почувствовал вдруг тяжелое клокотание – как будто обжигающе горячий котел забурлил в груди. Штанги? Ты говоришь – штанги? Ах, тля! Штанги, значит!..
Ладно.
Сорвал его Григорий с тормозов. Вроде и не сказал ничего – а вот надо же: сорвал.
Руки сами собой делали привычную работу: хорошо промятый фарш лоснился в никелированной емкости шприца, дозатор послушно наполнял размоченную кишку, готовый продукт в виде толстых колбасин ложился на противень для осадки… А котел в груди не остывал – напротив, пуще клокотал, обжигая душу.
Конечно, Зафарка вчера перед уходом сказал, что утром на два часа задержится. Да как сказал? – в стену сказал. Пробарабанил – так и так, мол, зуб болит, завтра на два часа позже выйду.
Собственно говоря, Никифоров с ним не разговаривает. Только если что по делу сказать. Да по делу-то говорить особенно нечего – и так все ясно. Не ракеты запускать.
А Григория не было. Григорий вчера с обеда куда-то смылся. По делам, наверное. У него дел хватает. Забот полон рот. А может, и так, от безделья. Ему что – он хозяин. Хочу – работаю, не хочу – ноги на стол.
Был бы Григорий – Зафарка бы Григорию доложился. Но не было Григория. Вот он и отбарабанил
