style="font-size:15px;"> Она замолчала и продолжала бежать. Петруша усилил свой бег и сказал:
– А ты будешь писать ко мне, когда я уеду отсюда?
– Это зачем?
– Так!
– Нет-с, вы уж лучше попросите Танечку, чтоб она вам обоим писала.
– Трусиха! – заметил Петруша и, выпустив ее руку, пошел шагом.
– Вовсе не из трусости!
– А из чего же?
– Так!
– Значит, тебе меня не будет жаль? – с упреком заметил Петруша.
– Пойдем к лодке, Петруша! – взяв его за руку, поспешно сказала Аня.
– Зачем?
– Нарвем цветов; я их ужасно люблю.
– Ну пойдем!
И они как стрелы пустились бежать, – перебежав мостик, повернули по берегу речки, которая прихотливо изгибалась узкою лентою, окаймленною с двух сторон широкими листьями болотных лилий. Прибежав к одному из кустов, Петруша взвалил себе на плечи два весла, которые скрывались там, и медленно пошел к лодке, стоявшей невдалеке. Он проворно прыгнул в нее и отвязал ее от колышка, покрытого изумрудным мхом.
Лодка заколыхалась, и из-под зеленой тины блеснула вода. Петруша с ловкостью перекинул конец весла на берег, а другой придержал рукой. Аня, приподняв высоко платье, чтоб его не замочить, стала тихонько пробираться по веслу, которое вертелось во все стороны.
– Какие у тебя маленькие ножки! – заметил Петруша.
Аня, потеряв баланс, закачалась.
Если бы не ловкость Петруши, она упала бы в воду; но он схватил ее за руку и с силою притянул в лодку. Он смеялся. Аня тоже смеялась.
Лодка тем временем отчалила от берега и тихо прорезала себе дорогу в зелени, оставляя за собой ленту воды, которая уменьшалась постепенно и наконец исчезла.
– Смотри, весло забыли! – кричала Аня.
– И с одним накатаемся.
Петруша стоя правил одним веслом и насмешливо глядел на нее.
Легкий туман стал подниматься из реки, которая становилась шире и чище, а лес, окаймлявший берега с обеих сторон, густел и темнел. Петруша и Аня плыли молча; последняя смотрелась в воду, опускала руки в нее и так ехала, производя ими легкий плеск.
– Петруша! – неожиданно окликнула она задумавшегося своего вожатого.
– А? – спросил пугливо Петруша.
Эхо повторило их. Это Аню очень заняло, и она, смеясь, стала повторять на разные голоса имя Петруши и прислушивалась к эхо.
– Отчего, Петруша, лес повторяет, что я ни скажу? – спросила Аня.
– Это – эхо, – глубокомысленно отвечал Петруша.
– Вот хорошо! я и без тебя знаю, что эхо! – насмешливо и передразнивая его голос, отвечала Аня и с важностью продолжала: – Нет, ты мне растолкуй, отчего и как?
Петруша молчал.
– Не знаешь?
– А ты знаешь? – с досадою спросил Петруша.
– Нет! но мне не стыдно! я не буду курить и писать письма! – Аня сопровождала свои слова лукавыми
