и не высказала, но я знала, что ее также беспокоит отсутствие вестей от Робина. Если вначале он предпринимал попытки добиться справедливости, подавал петиции, то вот уже почти двое суток никак не напоминал о себе.
У каждого из нас за пределами этой темницы остались близкие существа: у Эмилии – Индрик, у Магнуса – Арахна, у мадам – Робин и обитатели «Эксклюзив-нюх». Мой любимый находился рядом, но, кажется, я еще никогда не была так близка к тому, чтобы его потерять.
– Я слышала, что ты сказала Озриэлю, – продолжила мадам, – значит, все должно решиться уже завтра?
– Да, завтра… послезавтра, – беззвучно добавила я так, чтобы Озриэль не услышал, и продолжила вслух: – Мадам Лилит сгорает от нетерпения и хочет как можно скорее осуществить свой суперзлодейский план, что в нынешней ситуации нам только на руку.
– Суперзлодейский план? – удивилась Уинни.
– Послезавтра ведь праздник в честь Марсия? – добавила Эмилия.
И тут я сообразила, что сболтнула лишнего. Уинни ведь была не в курсе захватнических планов первого советника. Даже друзьям я рассказала все, кроме правды об истинном содержании свитка. Не знаю, почему я его утаила… Наверное, потому что эта информация способна разрушить Марсию жизнь и перечеркнуть достижения всех его предшественников, ведь после такого в глазах народа они будут носить клеймо узурпаторов. И пусть речь идет о Марсии, заточающем любимую девушку в темницу, убивающем новорожденных грифонов и примеряющем неугодным послам чугунные костюмы, я не готова была взять на себя такую ответственность. Я дала зарок, что воспользуюсь этой информацией, только если не останется другого выбора.
На память пришли слова мадам Лилит о том, что она прибегает ко лжи лишь в самом крайнем случае, и я поежилась, всячески стараясь не думать о схожести нашего образа мыслей.
Осторожно выбирая слова и с молчаливого одобрения друзей, я рассказала гоблинше о планах первого советника.
– Теперь точно известно, что она собирается провернуть все это послезавтра, на празднике в честь новой «монаршей особы», она сама призналась.
– С чего пигалица решила, что у нее получится? – удивилась Уинни. – И все из-за какой-то старой бумажки?
– Это не просто бумажка. В ней важная информация против Марсия. По крайней мере, мадам Лилит считает, что ее будет достаточно для свержения короля, и я склонна с ней согласиться.
– Но она ведь может и ошибаться, так? – спросила мадам Гортензия.
– Вряд ли.
Гномка пристально посмотрела на меня, как будто хотела о чем-то спросить, но не стала.
– Погоди, как это? – вмешалась Уинни. – Ты же сказала, что свиток написан за тыщу тыщ лет до его рождения?
– В документе речь не конкретно про Марсия – про весь его род. А сейчас он единственный представитель, так что ударит именно по нему.
– Да что в свитке? – не выдержала раздатчица. – Ты же забирала его из подземного зала, так что должна знать.
– Не
