Чилькота была привычка непосредственно перескакивать с одной фразы на другую, – привычка эта сказывалась в последнее время особенно часто.
– Нет. – Незнакомец тем временем тоже пододвинулся к магазину. – Шесть лет тому назад я не был в Англии.
– И не жалейте, что не были. – Чилькот поднял воротник. – Ужасный был тогда туман, – такой же черный, как вот сейчас, но еще более расползшийся во все стороны. Я отлично помню, как это было. В тот вечер как раз Лексингтон произнес свою большую речь о сахаре. Многие еще в три часа ночи бродили по Ламбет-Бриджу, – а из парламента мы ушли в полночь.
Чилькот редко предавался воспоминаниям; но эта беседа с невидимым спутником казалась ему как бы разговором с самим собой. Когда раздался ответ на его слова, Чилькот даже не мог удержаться, чтобы не вскрикнуть от изумления.
– Речь о сахаре, – сказал незнакомец. – Странно, что я как раз вчера ее перечитывал. Удивительно много красноречия по поводу такого сухого предмета. Какую огромную карьеру мог бы тогда сделать Лексингтон!
Чилькот передвинулся, устав стоять на одном месте.
– Вы, очевидно, интересуетесь возней в Вестминстере? – спросил он с легким оттенком сарказма.
– Я? – уклончиво ответил незнакомец. – Я читаю, как и остальные пять миллионов населения, газету – вот и все. Я далек от политики. – В голосе его звучала сухость; прежнее его воодушевление как-то сразу исчезло.
– Далеки от политики! – повторил Чилькот. – Завидно…
– Может быть, – для тех, которые стоят в самом центре её. Но вернемтесь к Лексингтону. Как высоко этот человек поднялся – и какое ошеломительное падение! Удивительное дело – во всех нас есть точно какие-то дрожжи, которые поднимают каждого на равную высоту. – Он на минуту замолчал и задумался. Потом снова раздался из темноты его голос: – Какая же была собственно причина его падения? – вдруг спросил он. – Алкоголь или какое-нибудь другое искусственное средство возбуждения? Мне уж давно хотелось узнать правду.
Чилькот опять переменил позицию.
– Стоит ли узнавать правду? – спросил он небрежным тоном.
– В том случае, когда человек занимает общественный пост, несомненно стоит. Его частная жизнь сливается ведь с интересами масс. Если он позволяет заглядывать в причины своего успеха, то зачем скрывать причину поражения. Что-ж его погубило, – алкоголь?
– Нет, – ответил Чилькот, несколько погодя.
– Другие наркотические средства?
Чилькот опять не сразу ответил, и в то время как он стоял в раздумьи, его коснулось платье женщины, которая громко и нагло рассмеялась, завидев его. Звук её голоса неприятно поразил его.
– Так он, действительно, отравлялся наркотическими средствами? – спросил незнакомец легким тоном. – Я всегда так и думал.
– Да, он принимал морфий. – Ответ вырвался
