имя, – суховато подсказал Грард.
– Ительс, – мимолетно оглянувшись на присутствующих, уверенно произнес Селайвен, и тень одобрительно кивнула, испытание для лекаря волновало ее больше всех остальных, еще оставшихся в лабиринте.
В ответ на приказ туман, окружающий шар, всколыхнулся, потемнел и вспух, одновременно раздаваясь вширь. А изнутри проявилась чуть более светлая проталина и в ней какое-то смутное видение. Если хорошенько присмотреться, можно различить неуверенно двигающуюся темную фигуру.
– И как вы угадываете, кто это и куда идет? – уже через минуту не выдержала Уатель, сразу забывшая, куда она направлялась.
– Так же, как и ты, – беззлобно съязвил дракон, – просто Ительс идет в полной темноте, почему-то никак не хочет доставать фейла.
– И правильно делает, – тут же похвалил лекаря герцог, – там и так нелегко, зачем же добавлять себе трудностей?
– Но ведь при свете намного легче пройти даже самый сложный участок! Об этом он не мог подумать? – В голосе дракона явственно послышалось рычание.
– Разумеется, он это прекрасно знает, – насмешливо фыркнул Ганти, – но ни один человек не станет выбирать заведомо трудный путь, если есть более легкий. Хотя интуиция мне подсказывает, что вы загодя погнали его по более трудному. Например, у меня не было ни одного тоннеля или тупика, где не было бы света.
– Значит, ему заранее усложнили испытание только за то, что он не оставил снаружи фейла?! – возмущенно уставилась на Грарда эльфийка. – Хотя всем известно – их нельзя бросать надолго, они без хозяина тоскуют.
– Возможно, им как раз очень хотелось посмотреть на тоскующего фейла? – задумчиво пробормотала Таэльмина и в который раз за день увидела взметнувшиеся за спиной дракона алые крылья.
А в следующий миг Грард исчез бесшумно и стремительно. Тень фыркнула про себя, поспешила оглянуться на шар и изумленно ахнула. Теперь туман превратился в такую яркую картину, словно распахнулось широкое окно на поляну, наполовину утонувшую в быстро тающем утреннем тумане. И среди этого тумана брело в разные стороны несколько напряженных фигурок, еще не успевших осознать произошедшей с лабиринтом перемены.
Но вот разом остановились босые мужчины, одетые только в светлые исподники, торопливо оглянулись и начали окутываться собственным туманом, возвращаясь в тела типаров, потом замер и принялся недоверчиво озираться Ительс. Вскочила с туманного стула Шенлия, и стоящий перед нею стол немедленно растаял вместе с посудой и едой. Увешанная ожерельями и браслетами Мейсана судорожно пыталась удержать тающие как дым украшения, а сообразив, что это бесполезно, яростно погрозила кулаком в сторону проступивших из тумана балконов. Однако на них никого уже не было.
Всего за минуту руины и камни лабиринта, куда несколько часов назад входили добровольцы, растаяли, словно ночной кошмар, оставив на идеально гладких плитах просторной круглой арены
