когда его силы иссякли в борьбе за утверждение своей власти, то нередко оказывается что его, ослабевшего, начинают яростно пинать «шестерки», которые раньше дрожали только при его приближении.
Поскольку в большой стае, как правило, имеет место многоуровневая иерархия, то наиболее выгодная позиция оказывается у бета-самцов, которые не претендуют на роль альфы и не борются с доминантом за власть. Они и еду могут отобрать у нижестоящих по иерархии, и самки им достаются в достатке, поскольку доминанта на всех самок все равно не хватит – все силы положены на борьбу за власть.
Все сказанное выше подробно описано в специальной литературе по этологии, которую при желании можно легко найти в Интернет.
Главное здесь то, что иерархия позволяет перераспределять ресурсы снизу вверх, когда стоящие на более высокой ступени особи могут отбирать их у нижестоящих. Кто не работает – тот ест.
Человек – та же обезьяна и развивался по тем же законам стаи обезьян. Но в отличие от них он сделал открытие, что нужно накапливать ресурсы на черный день и придумал, как это сделать. Обезьяний доминант может отобрать кучу ресурсов и нижестоящих по иерархии, но он не может их сохранить и накопить. Еда либо сгниет, либо надо излишки отдать – самкам и наиболее заискивающим «шестеркам» (это у обезьян тоже есть). А вождь человеческого племени лучше умеет сохранять и накапливать ресурсы. Поэтому он отберет у нижестоящих рангом больше, чем отобрал бы обезьяний вождь. Таким образом, даже в первобытном человеческом племени расслоение по доступу к ресурсам уже стало больше, чем в обезьяньей стае.
Дальше – больше. Людские вожди осознали, что ресурсы можно отбирать и у других людских племен. Вот вам и войны между человеческими племенами. Конечно, есть и другие причины войн и это у этологов тоже описано, но мы здесь рассматриваем преимущественно экономические причины. Кроме того, если сделать племя больше, то можно собирать больше дани с нижестоящих. Побеждая и подчиняя соседние племена, вожди-победители стали образовывать суперплемена, переросшие в города и государства. При этом самому вождю стало уже не нужно идти впереди своей армии, как это имеет место у обезьян, когда они защищаются от внешней угрозы. Люди умные и догадались, что на смерть можно послать других. Это дополнительный мультипликатор стимула к организации войн – разгребать жар чужими руками. Если бы, как у обезьян, человеческие вожаки сами шли на смерть во главе своих «подчиненных» они бы трижды подумали: начинать войну или нет. Так что даже с этой точки зрения социальные отношения внутри обезьяньей стаи намного «гуманнее», чем в человеческом обществе.
В результате появления суперплемен возникла необходимость в организации системы управления, направленной на удержание стремительно разрастающегося общества под контролем. Сам доминант самостоятельно уже не мог справиться с этой задачей.
