на солнце. – Меня только волнует, что на каждого вашего рыцаря придется по дюжине врагов, поэтому я думаю, что отряд в семьдесят – восемьдесят человек вам не помешает, – герцог слегка прищурил глаза, испытующе взглянув на капитана. – Это мои доверенные люди, среди них много опытных лучников, они могут вам пригодиться.
– Благодарю, герцог, – поклонился сир Густав и зашагал к своей роте.
– Мы выступим, сомнем их позиции, захватим форт. Потом пехотная рота займет его и превратит в хорошо обороняемую позицию для нашего арьергарда, – звучал бодрый и уверенный голос капитана Густава.
– Сэр, – спросил один из рыцарей, – будет поддержка? Пехота или стрелки?
– Сир, вы что, испугались «жалких развалин и горстки перепуганных крыс»?
– Да уж, – тихо проворчал сир Нолан себе под нос, – крысы-то с арбалетами…
– Вы что-то сказали, сир Нолан? – поднял бровь капитан Густав.
– Нет-нет, сэр, – выпрямился сир Нолан.
– Я так и думал, – сказал капитан. – Вы возглавите третье копье.
Сир Ульф подался в сторону сира Нолана и, наклонившись к его уху, прошептал; это ему показалось – прошептал. Слова, словно рой громадных шмелей, штурмовали ухо сира Нолана:
– Наш Лев решил показать зубы?
– Нет, наш Лев не хочет превратиться в сито, когда мы прибудем к форту, – таким же шепотом ответил сир Нолан.
Капитан, выждав несколько минут, продолжил:
– Милостью графа Йорефа, у нас будет подмога – отряд северных лучников. Это к вопросу о поддержке, – ответил капитан, смерив задавшего вопрос рыцаря пронзительным, словно удар рыцарского копья, взглядом.
Нам надо будет взять с собой наших оруженосцев. Понадобятся все доступные копья. Мы разделимся на три отряда. Первый, пеший, подойдет к стенам замка и займется воротами. Сир Ульф, вы его возглавите, – рыжебородый кивнул в ответ. – Второй отряд – лучники графа Йорефа – прикроют вас. А третий отряд, конный, когда врата падут, ударит по врагу. Я возглавлю его лично. Когда мы будем внутри крепости, вы, сир Ульф, возьмете лучников и присоединитесь к нам. Есть вопросы?
Сир Нолан вел под узду своего коня, попутно пытаясь понять, как стать невидимым. Не то чтобы он боялся – просто он не страдал от нехватки чувства самосохранения. «Даже если рассуждать логически, – думал сир Нолан, – если до форта доберется лишь половина… Нет!» – прервал сам себя рыцарь. Многочисленные сражения научили его одной простой истине: вредно думать перед битвой. Мысли рождают сомнения, сомнения на поле боя – смерть.
Сир Нолан всегда старался полагаться на три вещи: опыт, интуицию и удачу. Третье иногда давало сбои, но первое и второе редко его подводили. Сир Нолан оглянулся на группу священников, одетых в синие робы с вышитой белой звездой: «Да хранит нас Небесный Отец, пусть его молнии сделают наши мечи острее, пусть обернемся мы его ураганом, пусть…»
Многие пехотинцы и рыцари обступали
