жену двадцати лет от роду.
Два года мы женаты, и если бы я знал, чем это кончится… Чем? А тем, что я не хочу приходить домой, чтобы очередной раз вляпаться в кошачье дерьмо, деловито выложенное у входной двери! Кошки рыжие, кошки серые, кошки белые! И они еще и начали размножаться! Три кошки уже беременны!
– Не о чем говорить! – угрюмо бросил я, чувствуя, как под ночным сквозняком уходят остатки алкогольного дурмана. – Я подаю на развод! И пошла бы ты со своими кошками… в ту деревню, из которой приехала! Квартиру нам папа купил, так что претендовать на нее у тебя нет никакого права! Потому берешь своих кошек и валишь в свою Нижнюю Передреевку походным маршем в объятия любимых родителей! Поняла?! Я спрашиваю – поняла?!
Я перегнулся через перила и посмотрел туда, где маленькие машинки стояли стройными рядами. Ма-а-аленькие такие… с четырнадцатого этажа.
Среди них и моя красавица! Не такая уж и дорогая, но полтора ляма отдал! И замечу – на свои деньги куплена! Хороший программист – хорошо зарабатывает! И денег ему хватает! Если только их не вытягивает деревенская девушка, решившая задержаться в Москве любой ценой. Совсем любой.
И угораздило меня, идиота, в нее влюбиться! Ну какой я же был дурак! Мало того, что она шлюха (как выяснилось на днях), так еще и ненормальная! Ну скажите на милость, какая нормальная девушка заведет десять кошек и котов, тут же бурно принявшихся размножаться?! Какая нормальная женщина превратит свой дом в площадку для выгула вонючих животных, так и норовящих почему-то надуть мне в итальянские туфли стоимостью в двести баксов?!
О-о-о-о… это ощущение лужи в прекрасном ботинке! Этот запах! Эта кучка, на которой я поскользнулся и проехался по полу, как по льду общественного катка!
Это и было последней каплей. Все, хватит! Маша с кошками – в Нижний Пердимонокль, или как там называется ее занюханная «малая родина», а я остаюсь в чистой квартире, свободно вожу нормальных телок, которых выпинываю утром с чувством полнейшего морального удовлетворения!
Пришлось выжрать больше полбутылки виски, чтобы решиться сообщить дражайшей супруге пренеприятнейшую новость – мы расстаемся! Теперь еще не поддаться бы на ее ласки… тело у нее и правда классное! К нему еще бы совести и мозгов – цены не было бы девице! Впрочем – давно уже не девице. Лет с двенадцати, судя по всему. Ох, я и дура-а-ак…
– Петя, милый…
Упругая грудь третьего размера прижалась к моей спине, напрягшиеся от холодка соски благоверной чуть не проткнули дырки в моих не очень вялых программистских мышцах спины, и я почувствовал… нет, не возбуждение! Мне вдруг очень захотелось извергнуть из себя проклятый виски, и я перегнулся через перила, сквозь дурноту прикидывая, – попаду ли струей пакости на автомобиль соседа Володьки (новенький, начищенный, только вчера купил!). А еще – сумеет ли Володька определить, что пакость, покрывшая его «БМВ» ровным слоем, суть часть меня, не прижившаяся в многострадальном, отравленном кошками организме?
Мой математический мозг вне моего сознания активно вычислял траекторию полета полупереваренного вискаря вкупе с белорусской колбасой, съеденной на ужин, и был уже так близок к разгадке тайны земного тяготения, когда в расчеты вкралась ошибка, возникшая из-за некого неопределенного фактора, – я сменил мое положение в системе координат.
Лететь вниз с четырнадцатого этажа не так уж и долго, но этих секунд вполне хватило, чтобы назвать Машку матерным словом, удивиться, насколько сильны могут быть руки деревенской девушки ста семидесяти семи сантиметров роста (без шпилек, заметьте!), а еще – уже в последнюю секунду – подумать о том, что моя любимая (ранее любимая!) супруга, как оказалось, не так уж глупа. Умеет решать проблемы радикально, безжалостно перезагрузив систему компьютера под названием «жизнь».
В какую-то долю секунды я успел испытать странное чувство, похожее на удовлетворение от того, что сейчас погружусь в крышу Володькиного джипа. Это чувство, вероятно, было сродни тому, с которым китаец, желавший насолить соседу, вешался у него на воротах. Володька этого заслуживал, ведь именно он время от времени пользовал мою блудливую женушку – раскрыли глаза добрые люди, раскрыли! От глаз соседей ничего не скроется, особенно другой сосед, выбегающий из дверей квартиры, где проживает неработающая, скучающая молодая жена одного тупоголового программиста!
Удара я не почувствовал. Просто отключился, будто кто-то погасил свет.
Я никогда не верил в потустороннюю жизнь, в богов и в Бога и во все, связанное с мистикой и религией.
Мистика? Магия? Колдовство? Это только в онлайновых играх, в которые я уже давно не играю. Видимо, перерос. Или постарел? Двадцать пять лет – старость? А может, мудрость? За то время, что я был женат на Машке, сделался невероятно мудрым и старым. Только поздно.
Как ни странно – когда я открыл глаза, чувствовал себя великолепно! Ничего не болело, и это после падения
